Только чернота и мои пальцы, быстрые, не знающие сомнений.
А потом я понял, что так не бывает.
И проснулся.
И, как ни странно, не испытал даже тени разочарования.
Легкие победы, бесспорно, доставляют удовольствие, вот только приносят ли они удовлетворение?
Я преисполнился решимости и открыл глаза. В глазах моментально потемнело. Реальность больше не была серой, она окрасилась в другой цвет. Более радикальный…
Им не хватило поверхности стола, они лежали повсюду: на подоконнике, на прикроватных тумбочках, просто на полу. В реальности они мало напоминали снежинки, скорее походили на уродливых черных амеб, о шести ложноножках каждая. Точнее, почти каждая, поскольку иногда попадались и более отвратительные экземпляры.
Как известно, амебы размножаются делением. Наверное, именно по этой причине они так упорно не желали спариваться.
У меня затекла шея, прежде чем первый из девяноста шести сотен «внутренних» кусочков уверенно встал на свое место.
414.
Черное сливается с черным, амебы переплетаются ложноножками, кусочек цепляется за кусочек. Но не как утопающий за соломинку, а так, нехотя, как будто делая кому-то одолжение…
Можно включить настенные светильники, чтобы работалось легче. Можно поставить какую-нибудь фоновую музыку, чтобы работалось лучше. Но и на то, и на другое жалко тратить время. Все равно за окном скоро снова станет светлее, и необходимость в дополнительном освещении отпадет сама собой, а любая музыка, даже любимая, рано или поздно надоест. Поэтому не стоит отвлекаться на мелочи… вроде телефонных звонков.
Телефон прозвонил пятнадцать раз и замолчал. Я укладывал как раз пятнадцатый «внутренний» кусочек и потому решил, что такое совпадение достойно быть отмеченным. Если он зазвонит еще раз, я сниму трубку. Настойчивость заслуживает поощрения.
Телефон зазвонил, как мне показалось, почти сразу же, но, видимо, именно показалось, так как к этому моменту кусочков в ряду стало уже двадцать два. Тем не менее, я снял трубку.
В трубке раздался приятный, приправленный легким украинским акцентом голос нашей фирменной секретарши. Наташа спросила, почему я не на работе. Я в свою очередь поинтересовался, нет ли у нее каких-либо собственных версий ответа на этот вопрос. Слегка растерявшись, Наташа выдвинула предположение, что я, ну, заболел, наверное. Я ответствовал, что весьма вероятно и даже скорее всего. Она сдержанно хихикнула в трубку, я дал отбой.
Черное к черному, амеба к амебе, кусочек к кусочку…
