– Господи! – воскликнула Серафима Ильинична. – Марина Петровна, вы-то смолчали, и мы вас в одну кровать.
Лидка радостно захохотала.
– Хороши сватья! – вставил Яков Андреевич. – То разводятся, то в обнимку лежат.
Борис Иванович поплелся к двери:
– Я, конечно, виноват, но я, конечно, ушел по большой любви!
Борис Иванович вышел на Темно-зеленую улицу, сел на скамейку на другой стороне и стал потерянно глядеть на дом номер два.
На балкон прокралась Лидка и громким таинственным шепотом заверещала:
– А я вам сочувствую!
– Спасибо!
– Ловите! – крикнула Лидка. Борис Иванович поднялся и поймал пакет. – Это мой школьный завтрак, а у меня склонность к полноте. Они вас не понимают, а я понимаю! Любовь оправдывает любой поступок, кроме убийства и измены Родине!
Борис Иванович вздрогнул и пошел не оглядываясь по Темно-зеленой улице.
А в квартире Марина Петровна говорила торжественным голосом, как на бракосочетании:
– Уважаемые Серафима Ильинична и Яков Андреевич. Люди вы вполне симпатичные, и к вам никаких претензий я не имею.
– Спасибо и на том! – раскланялся Яков Андреевич.
– Наташа, – распоряжалась Марина Петровна, – бери чемодан, негодяйка, и попрощайся!
– Прощайте! – улыбнулась Наташа.
– Прощайте! – повторила Марина Петровна. – Бог даст, больше не увидимся!
И ушла вместе с дочерью.
– А я пироги поставила… – вздохнула Серафима Ильинична.
– Сами съедим! – успокоил Яков Андреевич. – Без этой грубой женщины и без ее костлявой дочери. Как ее все-таки зовут, Валя или Наташа?
Как только Марина Петровна с Наташей оказались на улице, за ними стремительно выбежала Лидка:
– Вы с чемоданами? Уезжаете? А с Васей вы уже поженились или уже развелись?
И тут Вася, который вышел из подъезда, коротко сказал:
– Лидка, исчезни! – Он сказал это так, что Лидка хоть не исчезла, но замолчала.
– Вас довезти до вокзала или на автобусную станцию? – спросил Вася у Марины Петровны.
– Вася, не подходите близко! – посоветовала Марина Петровна. – Я не отвечаю за свои поступки, я в состоянии аффекта!
Она обняла Наташу за плечи, и они пошли по Темно-зеленой улице, каждая несла по чемодану.
– Вася! – осторожно поинтересовалась Лидка. – Что такое аффект?
Междугородный автобус «Новгород – Москва» шел с крейсерской скоростью сто километров в час.
Марина Петровна устроилась у окна. Наташа рядом.
Парень, который сидел сзади Марины Петровны, перегнулся к Наташе:
– Может, хотите у окна, могу уступить.
– Она не хочет у окна, – ответила за Наташу Марина Петровна, – она хочет сидеть рядом с матерью!
