Последнее слово прозвучало как проклятье. Лингуампир замолчал, задохнувшись от возмущения.
Редуард не знал, чем ответить на этот выпад. Основательно покопавшись в памяти, тщательно исследовав даже вышеупомянутые пыльные задворки, он с ужасом обнаружил, что помнит всего два слова. Тем не менее, он выбрал из них одно, то, что в большей степени походило на ругательство, и произнес, стараясь интонацией выразить все свое негативное отношение к собеседнику:
– Турррбулентность!
– Что? И ты мне еще будешь говорить о турбулентности? – в негодовании воскликнул Тот Который. – Красивейшее слово, но до чего же редко ты пользовался им прежде! Почему ты вспоминаешь о турбулентности не раньше, чем твой кораблик начинает потряхивать при входе в плотные слои атмосферы? О, на твоем месте я произносил бы это слово по несколько раз в день. Я бы даже… Я бы улучшил его! Послушай, так ведь будет еще красивее: турбулюлентность, турбулюляция… – Лингуампир закатил глаза. Казалось, он наслаждается звуком собственного голоса. – Нет, ты не достоин своего языка! Я забираю его у тебя. У вашего народа есть выражение «молчание – золото». Ничего более глупого мне не доводилось слышать в этой жизни, но, похоже, как раз к тебе оно очень подходит…
Сказав это, лингуампир поднялся с земли и неспешно двинулся вдоль дороги в сторону гор, за которыми, возможно, и вправду скрывался таинственный черный замок.
Отойдя на несколько шагов, он остановился и, не оборачиваясь, бросил через плечо:
– Нам не о чем больше разговаривать с тобой, землянин… С тобой и с твоим человечеством… – и отправился дальше, о чем-то негромко турбулюлюкая себе под нос.
Словом, он недвусмысленно дал понять, что потерял всякий интерес к собеседнику, если, конечно, Редуарда еще можно было назвать так. В голове землянина вертелось последнее, чудом уцелевшее слово – «отнюдь», не то чтобы самое полезное, но он был не настолько глуп, чтобы разбрасываться последними словами.
Вскочив на ноги, он в три прыжка догнал удаляющегося лингуампира и ухватился за его плечо.
– Ы-ы-ы ы-ы-ы! – только и смог произнести он, с мольбою заглядывая в глаза Того Которого.
Тот остановился.
– Пить? – участливо спросил он.
– Пить! Пить! – быстро закивал Редуард.
Последний отблеск заходящего солнца, словно лучик надежды, на миг озарил его лицо. «Все еще можно вернуть, – воспрял духом землянин. – Нужно только застать его врасплох!..»
– Пить! – повторил он и даже немного пошевелил губами, то ли демонстрируя жажду, то ли пробуя на вкус новое, с трудом отвоеванное слово.
