— Сочувствую, — сказал капитан дальнего плавания Хорошко, и продолжил: — Зря ты его это… В мусоропровод. Ничего с ним там не сделается, с дерьмом. У меня, Вась, такая беда три дня назад приключилась. Просыпаюсь ночью — что-то шуршит. Прошелся по квартире, смотрю, сидит эта падла и Бабеля жрет, двухтомник, любимый мой. Первый том совсем сожрал, скотина, одна труха осталась и говно. А ты же меня знаешь, Вася, я в море без Бабеля не могу, плохо мне совсем становится, так что и жить, бывало, не хочется. В общем, разобиделся я сильно, разозлился. Взял эту падлу и сунул в микроволновку. Вот так надо было… Или хотя бы к ногтю…
Василий призадумался.
— Что же это такое, Леша? Что за напасть? Откуда они у нас? С чердака? Так ведь я евроремонт только сделал, ни щелей тебе, ни дыр… Может, из телевизора? Так ведь у нас кроме «Культуры» и «Дискавери» ничего никто не смотрит.
— Подожди, Василий… Ты же стояк в спальне менял? И я… Так они с нижних этажей и просочились…
Друзья согласились с подобным вариантом событий, и Василий отправился домой.
Дома он первым делом отключил телевизор, тщательно упаковал его в ящик, а ящик обмотал сверху целлофаном и задвинул в самый дальний угол кладовки. Затем он достал с полки томик «Швейка» и для профилактики обошел все квартиру, зачитывая вслух целые абзацы. Вечером вся семья собралась на ужин. Разговор за ужином не клеился, на лицах домашних Василий замечал растерянность и некоторую тревожность.
На ночь Василий взялся перечитывать Дэшилла Хеммета, зачитался часов до двух, и наконец уснул, но спал плохо, снилось ему, что чудовищных размеров петросян поймал его в липкие сети и начал, уродливо кривляясь, рассказывать дикие случаи из жизни, построенные на бородатых анекдотах начала девяностых годов.
Под утро Василия разбудил ужасный крик. Кричали девочки. Василий, подтягивая на ходу штаны от пижамы, вломился в детскую и ошарашенно замер на пороге. Близняшки в ужасе забились в угол, а перед ними, потрясая вихрами седых париков, важно выхаживали два жирных петросяна. Петросяны вещали наперебой что-то гнусное, что-то такое, от чего хотелось немедленно бежать на край света, позабыв про разумное, доброе и вечное. По книжным полкам суетливо сновали более мелкие юмористы, кудлатые, с оскаленными в вечных ухмылках желтозубыми пастями, они сталкивались, визгливо и мерзко шутили, вгрызались в толстые умные книги, первым делом выгрызая самые вкусные абзацы и предложения.
