— Гм-м. Думаю, мне лучше всего большой капучино, сказала Мириам. — А можете приготовить испанский омлет?
— Безусловно! — Мисс Веселость улыбалась ей. — Все будет через пять минут.
Мириам лишь моргала, глядя на ее удаляющуюся спину.
— Теперь, пожалуй, я скажу: вот это я и называю сервисом.
— У нас здесь все вполне серьезно, — сухо сказал он. — Вот почему мы вхожи в отдел кадров.
— Вы управляете всем этим хозяйством, как компанией. — Мириам нахмурилась. — Фактически, это ведь семейный бизнес, верно? Вот каким делом ты занимаешься. — Она помолчала. — Импорт-экспорт между мирами. Верно?
— Верно. — Он кивнул.
— И вы занимаетесь этим многие сотни лет.
— Твоя правда, — поощрительно сказал он. — Сама догадалась?
— Это не так трудно. — Характерный шум кофеварки заставил ее поднять голову. — Как, по-твоему, прошел вчерашний вечер?
— Я думаю… — Роланд заметил, что она изучает его. — А ты знаешь, что у тебя очень настороженный взгляд?
— Да. — Она широко улыбнулась. — Перед тем как отправиться за интервью, я тренируюсь перед зеркалом. Иногда благодаря этому мои жертвы выкладывают значительно больше, чем они намеревались. А иногда потом они плохо спят.
— Ого. Могу сказать, что вы опасный враг, мисс Бекштейн.
— Для тебя просто «миз». — Она взяла паузу.
Вернулась официантка с подносом: кофе, молоко, сахарница.
— Если понадобится что-то еще, зовите, — и она вновь удалилась.
Роланд, щурясь, разглядывал Мириам.
— Ты напоминаешь мне учебу в колледже, — сказал он.
— А ты учился в колледже? — спросила она. — Именно здесь, я имею в виду?
— Конечно. — Он пододвинул к себе эспрессо и положил в него немного коричневого сахара.
— Но девушкам, кажется, подобное обращение не по вкусу, — подпустила шпильку Мириам.
— О, некоторым очень даже по вкусу, — заметил он, дуя на кофе. — По крайней мере в те дни, для нашего поколения, это было в порядке вещей. Ольга — своего рода атавизм… или, скорее, таков ее отец. Я теряюсь в догадках, что пытается доказать или проверить герцог, пригласив тебя к нам на обед, но он, кажется, что-то говорил о культурном шоке. Он очень сентиментальный старый чудак, которого посещают весьма неожиданные идеи и который в то же время отказывается внедрять их. Я почти уверен, что он проверял тебя. Хотел посмотреть, не выдашь ли ты себя чем-то из-за внезапного стресса, или как будешь держаться на людях, и собрал публику, которую при необходимости можно заставить молчать.
— Ага. — Она сделала первый глоток кофе. — Что же ты изучал?
