Насколько Нейту было известно, Корпус мира оказывал помощь только странам третьего мира, а не экономически развитым государствам типа Франции, и вообще, Блер ни за что не продержалась бы дольше получаса в какой-нибудь африканской деревушке, где нет не то что «Сефоры», а даже унитазов. Бедняжка Блер. Какая все-таки несправедливость: он попал в Йель, ничего для этого не сделав, а ее поставили в очередь, хотя она-то и мечтала поступить в Йель лет с двух. Но опять же — Нейт привык получать все за так.
Он подпер голову рукой и с нежностью убрал прядь темных волос со лба Блер.
— Если тебе в ближайшее время не сообщат, что ты прошла, я обещаю, что не поеду в Йель, — заявил он. — Меня вполне устроит Браун или куда там ты пойдешь.
— Честно? — Блер затушила сигарету в мраморной пепельнице в форме парусника, стоявшей у Нейта возле кровати, и обвила руками его шею, Нейт был, пожалуй, лучшим бойфрендом, о котором могла только мечтать любая девушка. Она сама не понимала, как ей удавалось ссориться с ним, причем не однажды, а много-много раз.
Может, потому что он ей изменял много-много раз?
Неважно. Сейчас Блер точно знала, что никогда-никогда не захочет расстаться с Нейтом. Она прижалась щекой к его сильной обнаженной груди. По зрелом размышлении она решила, что переехать в дом к Арчибальдам было бы неплохой идеей, поскольку ее собственный особняк в данный момент мало напоминал сцены из «Седьмого неба». Всего лишь пару недель назад мать родила ей новую сестричку и теперь страдала от тягчайшей послеродовой депрессии. Не далее как утром Блер застала мамашу в слезах над DVD, присланным с альпаководческой фермы в Перу. Оказывается, взяв шефство над стадом годовалых альпака, можно было заказывать одеяла и свитера, связанные вручную из шерсти животных твоего стада. Вскоре новорожденной сестренке Блер предстояло стать счастливой обладательницей белого шерстяного одеяла, которое будет абсолютно бесполезным до конца лета и, скорее всего, до конца жизни — ну разве что она увлечется самодельными хипповскими нарядами в подростковом возрасте, прорежет в одеяле дырку и переделает его на пончо.
Когда мама была еще беременной, она попросила Блер придумать будущей малышке имя, и Блер, будучи верна идеалам любимого колледжа, выбрала имя Йель. Теперь малышка Йель являла собой живое, ползучее, очень громкое напоминание о том, что сколь бы потрясающей ни была успеваемость Блер, желанный вуз ей фактически отказал. Хуже того, малышка переселилась в спальню Блер, и та была вынуждена спать в комнате своего сводного брата Аарона аж до начала следующего учебного года. Аарон был веганцем, растаманом и собачником, поэтому комната была специально для него оформлена от стенки до стенки органической, экологически безопасной продукцией в баклажанных и шалфеевых тонах. Будто одного этого было мало, Китти-Минки, кот Блер, приобрел привычку мочиться на подушки из ячменной шелухи и блевать на коврики из сушеных водорослей, явно пытаясь вывести из комнаты запах пса Аарона, слюнявого боксера по кличке Муки.
