— Как они нахваливали себя, жадные сволочи.
— Браунский и Колумбийский? Правда? — повторял с недоверием Дэн. Все вдруг для него слилось в еле двигающуюся океаническую массу: тротуар, витрины, пешеходы.
— Ты уверен, что звонили из Колумбийского и Брауна?
— Уверен в этом так же, как и в том, что моя моча желтого цвета, — небрежно бросил Руфус.
Обычно Дэн бледнел от грубости своего отца, но сейчас его больше волновал собственный успех. Может, быть опубликованным не так уж и плохо? Впереди вырисовывались черные двери школы «Риверсайд».
— Пап, мне надо на уроки. Спасибо, что позвонил. Спасибо за все, — сказал он, выражая переполнявшее его чувство привязанности к своему старому отцу-задире.
— Не за что, сын. И не выпендривайся там хотя бы, — пошутил Руфус, неудачно пытаясь скрыть гордость в своем хриплом голосе. — Помни, что поэты — народ простой.
— Я запомню, — честно пообещал Дэн. — Спасибо еще раз, папа.
Он выключил сотовый, распахнул дверь школы и, отмечаясь в журнале, помахал Агги, древнему школьному регистратору, который носил разные галстуки в зависимости от дня недели. Запищал мобильный, и он понял, что, пока он разговаривал с отцом, кто-то звонил. Во время уроков было запрещено пользоваться сотовыми телефонами, а первый урок уже начался, так что коридоры были пусты. Еле-еле поднимаясь по бетонной лестнице в химическую лабораторию, он включил автоответчик:
— Дэниел Хамфри, это говорит Расти Клейн из фирмы «Клейн, Ловенстейн и Шутт». Я прочла ваше стихотворение в «Нью-Иоркере» и, полагая, что у вас пока еще нет агента, хотела бы представлять вас. Я уже договорилась, что в пятницу вечером вы присутствуете в качестве гостя на шоу «Лучше, чем голые». Об этом еще поговорим. Вы, может, еще не знаете, Дэниел, но вы, блин, без пяти минут знаменитость. Людям нужен молодой серьезный поэт, чтобы они почувствовали себя полными ничтожествами. А теперь, когда их внимание у нас в кармане, уверена, мыто уж, блин, раскачаем маятник. Вы просто новоиспеченный Ките, и мы сделаем вас охрененно знаменитым за такой короткий срок, что вы станете думать, что таким и родились. Я этого просто жду не дождусь. Чао!
Дэн дрожал, стоя у двери химической лаборатории и еще раз прослушивая сообщение горластой Расти Клейн. Он слышал о Расти. Именно она заключила миллионный контракт на книгу с шотландским жокеем, который выдавал себя за незаконнорожденного сына принцессы Дианы. Дэн читал об этом в «Нью-Йорк пост». Он понятия не имел, что это за шоу «Лучше, чем голые», но круто с ее стороны, что она записала его туда, несмотря на то что они даже никогда не встречались. Ему очень понравилось и то, что она назвала его Китсом. Ките был один из тех, кто оказал на него самое большое влияние, и если уж Расти Клейн заметила
