События последних нескольких часов были настолько ужасны, что в голове у Гука всё перепуталось и он никак не мог их связно рассказать. Дельфинам было ясно только одно: что Гук нарушил закон дельфиньего братства и оставил товарищей в беде, а сам как-то спасся. Это было ужасно, и за это его надо было наказать.
Старейшины всего многочисленного рода Ээц собрались на совет, и он длился долго.
Потом они плотным кольцом окружили несчастного Гука, и он всем своим телом ощутил мощные волны их сигналов.
— Гук из стада Кээт, ты нарушил наши обычаи, и мы изгоняем тебя от других дельфинов…
Они говорили что-то ещё, но Гук уже ничего больше не слышал — блестящая поверхность моря вдруг повернулась и оказалась не на привычном месте вверху, а где-то сбоку. Гук потерял сознание и стал медленно заваливаться на бок. Два молодых дельфина подхватили его с боков и вынесли на поверхность. Гук непроизвольно сделал глубокий выдох-вдох и начал приходить в себя. Когда он совсем очнулся, то рядом никого не было. Гук остался один, совсем один. Он лишился родного стада, а путь к дельфинам других стад был для него закрыт. Закрыт навсегда…
Экспедиционное судно «Дельфин» шло полным ходом к крымским берегам, где в одной из бухт располагалась лаборатория по изучению дельфинов. Два часа назад в небольшие ванны с морской водой, что были размещены вдоль бортов, посадили только что отловленных дельфинов. Научные сотрудники, возглавляемые начальником экспедиции Петром Максимовичем, только что закончили все работы по устройству дельфинов в ваннах.
Первые, самые трудные и ответственные шаги были позади: дельфины выглядят прекрасно, размещены в ваннах на подвесных гамаках, сверху натянут тент для защиты от солнца, насосы качают свежую морскую воду.
В одной из ванн — два дельфина, большой и поменьше. Если бы на них взглянул Гук, то сразу бы узнал Зит и Тена.
— Ну вот, осталось измерить этих двух последних, — сказал Пётр Максимович. — Володя! Диктуйте мне промеры…
— Три метра девять сантиметров, самка, довольно старая.
— Ну, это не совсем точно: ей лет семь—десять. Что называется, в расцвете сил. Наверное, где-нибудь должен быть и её детёныш. Как мы её назовем?
— Я предлагаю — «Мама», — отозвался Володя.
— Согласен. Давай промеры второго.
— Самец, один метр восемьдесят четыре сантиметра.
— Возраст — год и несколько месяцев… Как назовем? — Давайте «Петькой»!
— Ну что ж, записываю: «Петька». Володя! Надевайте манжеты с номерами на хвосты, а я пошел на мостик.
