Секретный фронт | страница 37
Пантиков курил без удовольствия, машинально чиркал спичкой, зажигал очередную трухлявую папироску, грыз бумажную гильзу.
К нему являлись с донесениями «щупари», не обнаружившие ничего утешительного. Кухни уже доваривали козлятину, допревала перловая каша, что означало — прошло почти два часа, а намеков на присутствие бандитов никаких. Обнаружили в одном подвале несколько винтовок, в другом месте разобранный пулемет; нашли седла, тоже мадьярские, их могли побросать в свое время ошалело убегавшие гусары.
— Два часа хватаем дым шилом, — бурчал Пантиков, прожигая горячим взглядом Кутая. — Мы его тут вышариваем, а он дал драпа в противоположном направлении и кажет нам дулю…
— Что вы предлагаете, товарищ старший лейтенант? — суховато спросил Кутай.
— Предлагаю, как и задумано было раньше, устроить большой привал, возможно, и ночевку, а потом — утро вечера мудренее…
— Яснее?
— Продолжать действовать прочесом.
— Рассыпать отряд?
— Зачем его рассыпать, лейтенант? Не мешок с крупой.
— Тогда не прочес, а движение. Куда? — Кутай вопросительно взглянул на Пантикова. — Неизвестно. Ведь след оборвался здесь.
— Откуда это видно?
— Я обследовал выходы из села.
— Когда вы успели? — недоверчиво спросил Пантиков.
— Я был впереди отряда.
— Понятно. — Пантиков принял очередной доклад, приказал проверить горючее в баках. Его беспокоило, что до сих пор не подошел бензозаправщик. — Итак, дорогой поводырь, что же, по-вашему, выходит, Лунь сквозь землю провалился?
— Ему хорошо, Луню, — пробурчал Кутай. — Ему горючее не нужно, уходит на подошвах, а нам сколько колес надо крутить…
— Может быть… — Пантиков продолжал жевать окурок, его круглое, простоватое, прихваченное неровным загаром лицо выражало пренебрежительное неудовольствие.
Кутай с повышенным нетерпением поджидал разведчиков, посланных для тактического опроса местных жителей. Не могли же раствориться двести человек или сколько их там осталось от школы после расстрела инакомыслящих и ухода жандармерии. Тайна исчезновения Луня должна быть разгадана. Разведчики не могли появиться с пустыми руками. Но поди объясни это Пантикову, строевому военному человеку, привыкшему к прямым и ясным приказам и действиям. Его учили драться, бить врага. Кутая тоже учили этому. Но и не только этому. Он должен был знать тактику действий внутреннего врага. И он ее знал. С внешним противником хоть не легче, зато проще. Здесь же как ни крути, а многое упиралось в местное население. Логически рассуждая, Кутай не мог допустить мысли, чтобы кое-кто из жителей Козюбы не видел, куда делась банда. Не бесплотные же духи эти курсанты оуновской школы. Есть бандиты, есть, к сожалению, их пособники, но нет бандитских сел! Уж это-то он хорошо знал, не раз проверено на практике.