Не все друзья оказались долговечными. Закатилась звезда братьев Орловых. Григорий женился на своей кузине, а когда она умерла, сумасшедше захохотал над гробом. Лазарев тогда вынужден был вернуться, не доехав до Урала, — пережидал, скоро ли царица и Потемкин сладят с мужицким кентавром, отсиживался в своем Ропшинском дворце, построенном еще Петром Великим.
Как-то ночью нагрянул к нему Потемкин, долго обнимал, дышал в лицо перегаром.
— Вот, — гремел князь, размахивая ручищами, — тихие, чинные похороны Гришке сладили, как святому… — Он постучал по стене согнутым большим пальцем. — Слышь, дух царя Петра, тута убиенного? Матушка Екатерина мизинчиком слезинку с реснички изволила смахнуть. Слышь?.. А твой Алешка Орлов, что княжну Тараканову, дочку Елизаветы Петровны, от князя Радзивилла обманом увез! Слышь?.. Дворец-то ей в Неаполе построил! Праздник на фрегате своем «Исидоре» играл! Актеришков-то в Генуе ссадил, а княжну привез, попользовал да в Петропавловку кинул! А? Так он теперь коней скрещивает арабской да фрисландской породы. Благодать!
Потемкин хохотал, его охватило необычайное красноречие. Видимо, радовался закату Орловых. Умолк только, когда подали вина. Лазарев не пил, раздумывал, какие выгоды принесет ему падение крымского хана Шагин-Гирея и воцарение Потемкина-Таврического. Скоро светлейшему снова в Крым отбывать и там владычествовать.
Тогда Лазарев ожидал, что турки того не потерпят, и не ошибся. Неделю назад вот к этому дворцу подкатила простая коляска, и из нее выскочил граф Фалькенштейн. Предупрежденная челядь изловила его под руки, Лазарев склонился в почтительнейшем поклоне. Еще накануне получил он от Потемкина тайную депешу, в которой значилось, что под личиною графа приехал сам австрийский император Иосиф, имел аудиенцию с государыней и будет вместе с Екатериной глядеть земли Российские и Таврические. Следом двинутся на юг русские и австрийские войска. Быть войне! Около Санкт-Петербурга зашевелились битые Петром шведы. Их Густав Третий сговорился с турками. В столице небезопасно.
Нужны ядра, нужны пушки, нужно железо. Ждать больше нельзя! Надо выжать из мужиков все и пустить печи будущим летом…
В тот же день, проводив Потемкина, Лазарев решил выехать на Урал, благо дороги уже устоялись.
В Кизеле сразу же пришлось окунуться в реку неотложных дел. Необходимо составить какой-то план, прояснить главное. Лазарев, неслышно ступая, прошелся по кабинету, загасил в канделябре, сделанном под слона, несущего в хоботе тройник, две свечи. В полутьме думалось лучше.
