— Не хочу. Твои идиотские планы сидят у меня в печёнках. Никакие планы мне не помогут. Она меня бросила и влюбилась в кого-то другого. Плевать ей на меня с высокой колокольни.
— Чушь.
— Нет, не чушь.
— Нет, чушь. Говорю тебе, Тяпа, для меня сердце женщины — открытая книга. На что угодно готов поспорить, Анжела тебя любит.
— В таком случае ей удаётся очень тщательно это скрывать. По крайней мере она не была похожа на любящую женщину вчера вечером в кладовке.
— Значит, ты всё-таки пошёл в кладовку?
— Идиотский вопрос. А ты как думаешь?
— И наткнулся на Анжелу?
— Не только на Анжелу. Помимо неё я имел удовольствие лицезреть твою тётю и твоего дядю.
По всей видимости, я отстал от жизни. Это было что-то новенькое. Я много раз гостил в Бринкли-корте, но даже не подозревал, что общество собиралось по вечерам в кладовке. Похоже, в последнее время она служила кафе быстрого обслуживания, совсем как на ипподроме.
— Расскажи мне всё без утайки, — попросил я. — И главное, постарайся не упустить ни одной детали, потому что самая ничтожная деталь очень часто решает исход дела.
Он в последний раз окинул фотографию дяди Тома мрачным взглядом и насупился ещё больше.
— Ну, хорошо. Слушай. Ты помнишь наш разговор о пироге с говядиной и почками?
— Ещё бы!
— Так вот, примерно в час ночи я решил, что пришла пора действовать, потихоньку вышел из комнаты и спустился вниз. Холодный пирог так и стоял у меня перед глазами.
Я кивнул. Мне было хорошо известно, как холодные пироги умеют стоять перед глазами.
— Я добрался до кладовки, выудил пирог с полки и поставил его на стол. Я приготовил нож и вилку. Я нашёл соль, горчицу и чёрный перец. В кастрюльке оставалось несколько холодных картофелин, их я тоже достал. Потом я уселся на табурет и совсем было собрался от души перекусить, когда позади меня раздался какой то звук, и, обернувшись, я увидел в дверях твою тётю.
— Должно быть, тебе стало неловко.
— Более чем неловко.
— Готов был на месте провалиться, что?
— Нет, не готов. Я смотрел на Анжелу.
— Она пришла вместе с мамой?
— Нет, вместе с папой. Буквально через минуту. На нём была розовая пижама, а в руке он держал пистолет. Ты когда-нибудь видел своего дядю в розовой пижаме и с пистолетом?
— Нет.
— Ты мало что потерял.
— А как же Анжела? — торопливо спросил я, не желая, чтобы он уводил разговор в сторону, — Ты случайно не заметил, когда она на тебя смотрела, её глаза не потеплели?
— Она на меня не смотрела. Она смотрела на пирог с говядиной и почками.
