Тэза с нашего двора | страница 30

— Как легко ты отряхиваешься от страны, в которой родился.

— Не я отряхиваюсь от неё — она меня отряхнула.

— Почему ты так решил?

— Это решили за меня: не пустили уже на третий международный симпозиум, где обсуждали мои статьи. Посылали моего завотдела, который в этом ни в зуб ногой. Кстати, у меня уже готова докторская, а он ещё и не кандидат, но отделом руководит он, а не я. Это обидно, но не это главное.

— А что?

— Объясню. Я социолог. Моя обязанность предвидеть. Предвидеть лет на пятьдесят вперед, а здесь даже на пятьдесят дней вперёд никто не заглядывает. Живём как воробьи, поклевали денёк — и рады… Дали мне задание определить, какие социальные факторы влияют на текучесть кадров. Я занимался им восемь месяцев, дневал и ночевал на заводах, анкетировал тысячи рабочих, перевёл десятки иностранных статей. Рассчитал, вывел, дал рекомендации. Меня поздравили, пожали руку, даже премировали месячным окладом. А моя работа уже более двух лет лежит в столе — никакого движения. Так было и с предыдущими. Сперва я ужасно огорчался, переживал, а потом понял: моя профессия здесь не нужна. Значит, и я не нужен… А там меня ждут, там требуются мои мозги и моя энергия…

— Ты уверен, что сможешь работать по специальности? Мало там своих безработных гуманитариев?

— Пойду в строители — я же вкалывал в студенческих отрядах. Буду строить Комсомольск-на-Иордане.

— А если в армию призовут?

— Стану солдатом. Наш отец же защищал свою родину, а я буду защищать свою.

— Какая это родина! Чужой край, чужие нравы!..

— Да. Но это единственная страна, где, если мне скажут: «Ты грязный еврей», — я не обижусь, а пойду и умоюсь.

Давид расстроено развёл руками.

— Мы не слышим друг друга. Если бы жил отец, он бы тебя остановил. А я… У меня не получается. Я не так мудр, как он. Вспомни его любимый афоризм: «Чем хуже, тем лучше»… Наша страна действительно в тупике, но скоро всё изменится, поверь. Не может не измениться. Восторжествует разум и свобода…

— И равенство, и братство, да?.. — Борис саркастически рассмеялся. — Я тебе напомню еще один афоризм нашего мудрого отца: «Еврей-дурак — хуже фашиста». Пойми, повторяю: как только наступит послабление — все эти котенки-мухоморы пробьются сквозь асфальт, антисемитизм расцветёт пышным цветом, и обратно его не загонишь.

— Ты социолог, не веришь в прогресс общества?

— Я верю в то, что мы всегда были и будем выхлопным клапаном народного недовольства жизнью.

Уставший от спора Давид вздохнул и перевёл взгляд на среднего брата.