– Вызовите-ка мне Мешкова! – шепотом попросил он женщину.
Женщина нагнулась к соседу и, как при игре в телефон, шепнула ему на ухо: «Мешкова спрашивают!» Тот нагнулся к следующему и повторил: «Мешкова спрашивают!»
Мешков поднялся с места и, аккуратно переступая через чужие ноги, выбрался в коридор.
– Здорово! – сказал он Лазаренко. – С приездом. Что стряслось?
– Тебе привет!
– Какой привет? От кого?
– От изумительной и неповторимой Илларии Павловны.
– Ты за этим меня вызвал с совещания?
– За этим.
Мешков повернулся к нему спиной, возвратился в комнату, где шло совещание, и занял свое место.
Лазаренко потоптался в коридоре, потом снова наклонился к женщине, которая сидела в дверях:
– Извините, еще раз Мешкова!
Женщина покрутила головой, но все-таки нагнулась к уху соседа и передала поручение. Мешков мрачно поднялся со стула.
– Что происходит, Виктор Михайлович? – Управляющий проявил неудовольствие.
– Все время междугородная вызывает! – соврал Мешков, снова с трудом выбрался в коридор и кинулся на Лазаренко: – Что тебе еще, что ты пристал?
– Двадцать девятого у нее день рождения.
– Вот и давай телеграмму!
Лазаренко взял Мешкова за локоть:
– Нет, это ты посылай телеграмму. Ты ей заморочил голову!
– Да ничего я не морочил! – в сердцах воскликнул Мешков.
– Она просила передать про день рождения, – уже с раздражением повторил Лазаренко, – я передал. А дальше – это дело твоей порядочности.
– При чем тут порядочность, когда ничего не было!
– Меня это не касается – было или не было. – И Лазаренко быстро зашагал по коридору.
Мешков помчался за ним, догнал его на лестничной площадке, возле лифта:
– Ты что, мне не веришь?
– Если ты не виноват, почему ты оправдываешься? И почему у Илларии Павловны все время глаза на мокром месте? – И Лазаренко прыгнул в лифт.
Кабина лифта умчалась вверх.
Мешков задрал голову и заорал, обращаясь к невидимому Лазаренко:
– Она вовсе меня не интересует! И мне наплевать на ее день рождения!
Кто-то сзади потрепал Мешкова по плечу. Мешков обернулся. Сзади стоял управляющий трестом:
– Это вы разговариваете по междугородному телефону?
– Разве вы не видите, что по междугородному! – отшутился Мешков.
Двадцать девятого числа великомученик Мешков понуро плелся по улице. Вид у него был затравленный.
На здании почты было написано: «Почта – телеграф – телефон».
Мешков вошел внутрь как приговоренный. Он проследовал в телеграфный зал и спросил у телеграфистки:
– Я не знаю ее фамилии, только имя и отчество, примете телеграмму?
