– Есть фантастическая коллекция и, по достоверным сведениям, отдается за четверть цены. Провинция. Город Калуга. Надо ехать, Алла Владленовна!
Услышав слово «Калуга», Алла побледнела и отрицательно помотала головой:
– Сами езжайте!
– Нет, мне никак нельзя. Раз такой старичок-грибок прибыл, значит, эта коллекция особо стоящая.
– Не поеду! – решительно отказала Алла. – Такая даль!
– Какая даль? – изумился старичок. – Километров, я думаю, двести!
Эдуард внес поправку:
– Если по шоссе, то сто пятьдесят восемь.
– Не поеду ни за что! – повторила Алла.
… Поезд отошел от Киевского вокзала утром, без четверти девять. За окном старательно, густо валил снег. Алла пыталась вспомнить стихи, которые учила в детском саду и по маминому приказу безропотно декламировала гостям. Сначала всплыла только одна строчка:
«Было все белым-бело».
Алла мучительно напрягала память и злилась сама на себя, ранний склероз, потом вдруг отчетливо вспомнила:
«В чистом поле, в белом поле было все белым-бело, потому что это поле белым снегом замело».
На душе стало легче. Поезд резво бежал в белой круговерти и через четыре часа примчался в старинный город Калугу.
Алла легко отыскала нужную улицу, дом, квартиру. Отворила старушка, божий одуванчик в кружевном переднике поверх чистенького ситцевого платья.
Алла выдала обворожительную улыбку:
– Добрый день, Александра Александровна, я от Игната Павловича!
Игнат Павлович – друг Вострохвостова, его имя должно было служить паролем для деловых переговоров. Старушка подозрительно оглядела Аллу:
– Поздно Игнат засуетился, опоздал Игнат. Продана коллекция!
Алла извинилась и ушла. От того, что теперь не нужно смотреть марки, проверять, определять цену, торговаться, Алла почувствовала облегчение. И в голове опять замелькало: «В чистом поле, в белом поле…» От стихов нельзя было отвязаться, ну и пусть.
Старушка же вернулась в комнату и сказала раскормленному пестрому коту, который глядел на хозяйку прищуренными зелеными глазами:
– Игнат не на такую напал. Этот Игнат жулик, в Москве все жулики. Я мою коллекцию только иностранцу продам за их настоящие деньги, понял?
Кот, очевидно, понял, потому что ничего не сказал. А молчание – знак согласия.
На улице снег больше не падал. Солнышко показалось. Погода стояла удачная, и Аллу потянуло… Нет, Алла заранее знала, что ее туда потянет. Зачем? Разве издалека взглянуть, что за жена у Эдуарда. Алла добралась до Поля Свободы, номер дома она знала – четыре.
