– Какой ужас! – вырвалось у Аллы. – А то я на вас обижалась, что вы ограничиваетесь телефонными разговорами.
Пологов сделал Алле официальное предложение. По этому случаю облачился в вечерний костюм, ослепительно белую рубашку и галстук-бабочку. Алла ответила категорическим отказом. Во-первых, она уже повыходила замуж, с нее трех раз достаточно, а во-вторых, она не убеждена все-таки, что Пологов женится на ней, а не на коллекции! Нет, жить с ним не отказывается, он ей симпатичен, но безо всякого брака.
Так и порешили. И через месяц, пройдя все необходимые бюрократические преграды, все трое – Алла, Пологов и Фома – отбыли в княжество Люксембург. Самая большая волокита была с документами для Фомы. Ему требовалось огромное количество прививок, справок, да и летел он в оскорбительной клетке, засунутой в багажное отделение, причем предварительно, во избежание нервного потрясения, Фоме дали снотворное.
В Люксембурге Алле очень понравилось. Чисто, уютно, красиво. Город расположился в гористой местности. Идешь по улице то вверх, то вниз – приятно. И люди приятные, вежливые, один недостаток – по-русски ни гугу! Дом у Пологова был узкий, но в три этажа. На каждом этаже по три комнаты. Фома полюбил гонять по лестнице – вверх-вниз, вверх-вниз. Алла гуляла по улицам – вверх-вниз, вверх-вниз. Одна гуляла. Пологов мотался по Европе. Возвращался, каждый вечер садился за марки. Перекладывал с места на место.
– Одна, но пламенная страсть? – спрашивала Алла.
– Две страсти, – возражал Пологов, обнимал жену и снова утыкался в марки. Алла их возненавидела. В Люксембург марки удалось вывезти с помощью приятеля Пологова, тот был крупным дипломатом, и его не досматривали. Марки он Пологову отдал, а между прочим, мог бы и не отдать.
Однажды Алла лицом к лицу – произошло это в супермаркете – столкнулась с бывшим Третьим мужем. Тот радостно осклабился:
– Привет прекрасному прошлому! – Третий уже приобрел легкий иностранный выговор.
– Пошел от меня подальше, паскуда! – распрощалась с прошлым Алла.
Хоть была она с Пологовым не венчана и не расписана, через восемь месяцев и шестнадцать дней после прибытия в Люксембург родила Алла дочку. Назвали Аннушкой. А еще через восемь месяцев Алла решительно объявила Пологову, что желает, вместе с дочерью, переехать обратно в Москву. Здесь она, Алла, с тоски помирает, и дочь не научится по-русски как следует разговаривать – поиграет с местными детишками, и полный привет! Спорили, ссорились, мирились, и в результате Пологов купил Алле в Москве шикарную четырехкомнатную квартиру, куда и вселились Алла, Аннушка и Фома. А Пологов стал бывать в Москве наездами, и обе женщины встречали его бурно и радостно. Пологов открыл Алле счет в московском отделении иностранного банка, и она научилась пользоваться кредитной карточкой. Дочка росла и развивалась. Туристический бизнес Пологова тоже рос и развивался. Пологов постепенно стал приезжать все реже и реже – дела. Раз в месяц показывался в Москве, потом раз в четыре месяца, как-то полгода не приезжал. Правда, по телефону звонил. Потом вовсе пропал, на сколько? Кажется, около года не было его видно. Но Алла чувствовала себя отлично. Дочь, собака, деньги, что еще нужно женщине, которой всего тридцать пять? Любовник, или, по-современному, бой-френд? Может быть, он и существовал. Засечь его в Аллиной квартире могли только Аннушка, но она про это еще не понимала, и эрдель Фома. Он, разумеется, про это понимал, но видел или не видел – никому не рассказывал. Это абсолютно точно.
