– Где? Чего? Как? – затряс он его. – Чего ты гонишь? Кого убили?
– Романа! – чуть не плача, проговорил Антон и тут же с надеждой посмотрел на лысенького: – Или он живой?
– Да нет его там! – рявкнул тот. – Нет его в кабинете!
– Да вы не там смотрите! – с отчаянием приложил руки к груди мальчишка. – В туалете он!
– В мужском? – на всякий случай уточнил лысенький. Антон кивнул.
Человечек и еще двое бросились туда. Я за ними. Светка, полсекунды поколебавшись, рванула за мной, а следом и вся остальная толпа. В суматохе и неразберихе никто не преграждал дорогу любопытным. Низенький распахнул дверь мужского туалета, который располагался на том же этаже, и мы ворвались туда.
Роман лежал посреди комнаты на спине, глаза его остались полуоткрытыми, на первый взгляд казалось, что у него сломана шея – как-то очень неестественно лежала голова.
– Валерий Николаевич, – подал голос один из парней, сопровождавших низенького. – Может, унести его отсюда?
Валерий Николаевич только отмахнулся. Потом почесал подбородок и быстро проговорил:
– Так, быстро сворачивайтесь и по домам. Все по домам, чтобы ноги ничьей здесь не было!
– Валерий Николаевич, может быть, милицию вызвать? – предложил еще кто-то из артистов.
– Какую милицию, какую милицию! – замахал он на него руками. – Вы с ума сошли! Позвать сюда милицию, раструбить, чем мы здесь занимаемся! Это недопустимо!
– Боюсь, что нет другого выхода, – решилась вступить я. – Произошло убийство. Вы же не собираетесь его скрывать, прятать труп?
Валерий Николаевич вперил в меня пронизывающий взгляд.
– Я же сказал – все сворачивать и по домам! – вдруг рявкнул он. – А советы свои засунь себе знаешь куда?! Не знаешь, так я показать могу!
Мне этого совсем не хотелось. Но и сообщать о том, что я частный детектив, тоже не хотелось. И вообще, мне стало нехорошо. В третий раз за три дня я сталкиваюсь с трупом. Куда бы я ни пришла – там немедленно обнаруживается труп. Три трупа за три дня – неплохая статистика, верно?
– Боже мой! – сокрушался тем временем Валерий Николаевич, вытирая пот, который еще обильнее заструился по его лбу. – Ну за что мне такое наказание? Мало того, что художник мертв, так еще выясняется, что его убили! Нет, я от этого с ума сойду!
«Артисты» же засновали туда-сюда, перетаскивая какие-то вещи: пленки, камеры, подставки.
– Да оставьте вы этот хлам! – Валерий Николаевич в ярости выдернул у одной из девушек ворох одежды. – Камеры забирайте, пленки – и вон отсюда! Чтобы никто вас тут не видел! Вы что, сами себе неприятностей хотите? А-ай!
