– Да. И вернуться в гостиницу, если вы не против, – сказала Амалия.
– Разумеется, нет, – отозвался Папийон. – Но, раз уж вы не брали бриллиант, надеюсь, вы не станете возражать, если мои люди обыщут вас? На всякий случай, потому что у графа есть… как бы выразиться поточнее… определенные подозрения…
Граф Вермандуа во время речи комиссара тяжело задышал и покрылся пятнами, но полицейский и ухом не повел.
Баронесса Корф вздохнула.
– Если я стану возражать, вы же все равно настоите на своем, верно?
– Вы чрезвычайно сообразительны, – подтвердил Папийон. – Итак?
– Я уважаю полицию, – спокойно произнесла баронесса Корф, ставя мороженое на стол возле комиссара. – И мне бы не хотелось, чтобы у графа остались от знакомства со мной неприятные воспоминания.
– Тогда пройдите, пожалуйста, в эту комнату, а вы, мистер Мэллоуэн, – вон в ту, – распорядился Папийон. – Надеюсь, вы не будете на меня в претензии. Я лишь исполняю свой долг.
– О, что вы, господин комиссар! Какие претензии!
Через несколько минут Амалия вернулась, поправила перед зеркалом прическу, пресекла все попытки красного, как рак, графа Вермандуа извиниться и забрала свое мороженое. Комиссар вручил ей пропуск на выход с территории графских земель, и Амалия удалилась в сопровождении Билли, который все же позволил пробурчать себе под нос несколько нелестных выражений по адресу европейских шерифов.
– Хватит ворчать, – одернула его Амалия, когда они спускались по лестнице, – мне надо обдумать кое-что.
– Все, молчу, – отозвался Билли и действительно замолчал.
Они вышли из замка. От реки поднимался туман, и фигура Леона Улье, который по-прежнему сидел с удочкой на берегу, почти тонула в нем. Неподалеку от рыболова топтался бдительный полицейский, которого поставили здесь следить за тем, чтобы никто не ушел.
Амалия оглянулась на пруд, на кусты сирени, на которых они нашли оправу от ожерелья, и улыбнулась.
– Умно, – сказала она скорее себе самой, чем Билли. – Очень умно.
Баронесса показала полицейскому пропуск, который ей дал комиссар, и вместе с Билли беспрепятственно покинула владения графа Вермандуа. Мороженое в вазочке совсем растаяло. Убедившись, что они отошли достаточно далеко от замка и никто их не видит, Амалия сунула пальцы в вазочку и извлекла оттуда сверкающий розовый камень.
– План номер два провалился, – сказал Билли, на которого происходящее на его глазах бесчинство и попрание всех законов права собственности не произвело ровным счетом никакого впечатления.
