Но прежде успевает сказать Каррерасу:
— Пожалуйста, посидите в машине, успокойтесь… Клянусь вам, она никогда еще так скверно себя не вела… — Словно желая оттолкнуться для разбега, он кладет руку на капот машины — и тут же ее отдергивает: мотор еще горячий.
Когда Вердзари попадает в изящно обставленную спальню флигеля и начинает различать контуры предметов в полумраке — жалюзи опущены до самого низу, — он замечает сидящую на кровати человеческую фигуру и уже говорит очередные извинения, проклиная настырность глупого животного. Однако Ронда продолжает лаять без передышки, а человек на кровати не шевелится, не издает ни единого звука, — Вердзари начинает подозревать самое худшее, он рывком поднимает жалюзи и тут же констатирует: налицо покойник, вернее, покойница. И какая покойница: крепко привязанная к кровати, голая, перетянутая, как колбаса, белоснежной нейлоновой веревкой, которая сдавливает и шею, раздутую и распухшую. Да, вероятно, красивая была женщина; он не может этого не отметить.
Вокруг истерзанного тела разбросаны по кровати игральные карты, а на туалетном столике лежит ярко-красная косметичка, перевернутая вверх дном: в ней явно что-то искали.
Вердзари совершенно очевидно, что убийство совершено не с целью ограбления. Какой грабитель, даже склонный к театральным эффектам, стал бы так тщательно связывать свою жертву, затягивать на ней веревку, пока она не задохнется, вместо того чтобы стукнуть ее разок и надолго обездвижить, а самому тем временем преспокойно скрыться. Но бедная женщина, судя по всему, перенесла страшную агонию, оставаясь во власти негодяя так долго, что от ужаса ее лицо утратило все человеческое и превратилось в жуткую маску.
Между тем Ронда, словно старательная ассистентка, снует между спальней и Каррерасом, как бы выполняя чей-то приказ, вот она пускается бегом по въездной аллее, потом за ворота, вскакивает на невысокую каменную ограду, которая отделяет шоссе от круто уходящего вниз к морю, склона. И оттуда доносится призывный лай.
Вердзари поначалу даже не обращает на лай внимания: он сосредоточенно ищет среди вороха карт, среди раскиданных по комнате вещей хоть какую-нибудь улику, за которую можно было бы ухватиться, а заодно установить личность убитой. Поэтому, несмотря на то, что к призывному лаю овчарки присоединяется голос старательного Де Маттеиса, он все еще не решается выйти из комнаты.
Что бы он делал без верной Ронды? Он ведь не какой-нибудь там комиссар Мегрэ, которого осеняют гениальные догадки, ему бы дотянуть до нужного возраста и выбить у начальства пенсию поприличнее. В Мильярине у него невыплаченная квартира, жена и трое далеко не самостоятельных сыновей, а паршивый диплом юриста позволяет лишь кое-как перебиваться, да притом еще с постоянными переездами из одного конца Италии в другой.
