Меч на ладонях – 3 | страница 35
– Хорошо. Сам увидишь, что мне есть, что тебе предложить и кроме твой никчемной оболочки.
Двое охранников подхватили связанного пленника и потащили по коридорам. Вверх, по периметру, на пару этажей вниз, переход, еще вниз, снова вверх, дальше только закоулки и повороты. В камеру, куда приволокли рыцаря папского легата, почти не попадал свет. Узкие лучики из забранного решеткой окошка едва позволяли различать силуэты. На одиноких нарах лежал незнакомец. Среднего роста, крепко сбитый.
– Ну и… – начал бычиться кубанец, когда тело шевельнулось. Хозяин камеры повернулся на бок, и на Горового уставилось знакомое лицо.
– Захар!!!
Крик прервали безжалостно. Спящий красноармеец даже не проснулся. Кляп затолкали так глубоко, что к моменту возвращения в залу с «Одином» казак посинел.
После того, как кляп вынули, он долго откашливался, после чего прохрипел:
– Как? Умные глаза «Одина» полыхнули смехом:
– Ты помнишь, с кем за игровой стол сел?
– Я ж яму сам вочы закрыу?
Рука в золотых перстнях взлетела над головой хозяина положения, описывая замысловатый зигзаг, а губы разошлись в белоснежную улыбку. Сам, мол, догадайся.
Выглядел «Один» не так, как десяток минут назад. Запыхавшийся, потный, в криво сидящей одежде. Казак, ошарашенный обретением потерянного друга, этого не замечал.
– Мы договорились? Подъесаул мотнул головой:
– Дай погутарить с Захаркой. Как-то все…
– Сделаешь дело – заберешь друга. Казак набычился:
– Без разговора никуда не пойду. «Один» уточнил:
– А если все нормально будет, убьешь того, о ком прошу? Горовой задумался на мгновение, после чего кивнул. «Один» хлопнул в ладоши. Ответ его полностью удовлетворил.
– Отлично! Завтра поговоришь, – и, прерывая возражения. – Твой приятель устал очень, до утра все равно проспит, как мертвый. Да и тебе отдых полезен. Ты мне в силе и здоровье нужен. Стражники потащили упирающегося казака из комнаты сюзерена.
Когда дверь за пленником захлопнулась, сияющий Мардук снова хлопнул в ладоши. Из-за небольшой портьеры выскочил щуплый, немолодой слуга. Выдающийся нос, загорелая дочерна кожа, седые космы из-под алеманской кожаной шапочки.
– Мисаил, ты был прав. Они дорожат друг другом. Я слушал его эмоции – чистое искреннее чувство. Аж, завидно…
– Я всегда рад служить Лучезарному. Ваша милость – все, чего я желаю и все, за что… Мардук-Локи взмахнул рукой, обрывая поток раболепного славословия.
Перворожденный покопался в своем кошеле. Серебряный обруч со сверкающим зеленым камнем в оправе смотрелся на его ладонях игрушечным.