— Бога ради, Лазар, объясните, — обратился я к Стайкову, — почему этот урод трезвый? При таком-то изобилии?
— «Бога ради»… — скривился Вячеславин. — Лексикон. Коммунисты хреновы… Космолазы…
Лазар Стайков ответил:
— Все алкогольные напитки местного производства в обязательном порядке содержат аналептические нейтрализаторы. Обратите внимание на рекламу на этикетках… — Он взял первую попавшуюся бутылку и отчеркнул что-то пальцем. — Угнетающее действие на центральную нервную систему значительно ослаблено. Кроме того, присутствует целый букет ферментоидных присадок, специальным образом корректирующих обменные процессы.
— Специальным образом? — спросил я.
— Метаболизируется до девяносто восьми процентов этанола, а не девяносто, как обычно. Неокисленные метаболиты выводятся практически полностью, в мозг не попадают. Вы, конечно, знаете, что эта пакость откладывается именно в мозг и держится там до двух-трех недель, загромождая сознание…
Я опять спросил:
— А зачем в таком случае надо было загромождать помещение?
— Он не успокоился, пока все не перепробовал, — улыбнулся мне Стайков.
— Профессора, — с отвращением сказал Иван. — Всё знают. Ненавижу.
Видеоприемник, между тем, продолжал вещать. Юная фея европейского эфира, благоухая жасмином, взволнованно рассказывала о том, что потрясшая умы и души сенсация таки состоялась! Несколько внеземных обсерваторий нашли и сфотографировали небесное тело, орбита которого лежит далеко за пределами Плутона. Таким образом, открытие, сделанное астрономами Новопулковской обсерватории полностью подтвердилось — обнаружена новая, десятая планета Солнечной системы. У нас теперь на целую планету больше! — радовалась дикторша, как дитя… Я уже знал эту новость: наслушался в «Экспресс-люксе», пока ехал сюда. И впрямь сенсация. Новопулковская обсерватория расположена на Церере и укомплектована в основном молодыми ленинградскими астрономами — вот такая дополнительная радость. Как не возгордиться от этого приятного сюрприза?.. Ощущая заслуженную гордость, я подошел к окну и выглянул. Вид отсюда был ничуть не хуже, чем из моих апартаментов. Фантастическое нагромождение цветных пятен — точно, как на картинах экспрессионистов.
— К Дим Димычу торопишься? — подал голос Вячеславин. — К нему сегодня Слесарек пошел, имей в виду.
— Нет, в банк, — сообщил я в стекло.
— Ага, денежки менять, — обрадовался он. — Могу дать один адресок. Там, в отличие от ихнего банка, тебе обменяют на рубли столько местных денег, сколько унести сможешь.
