— У тебя есть такой способ, — напомнила Катарина. — Монахи, построившие новую обитель чуть ли не у нас за порогом.
Туан посуровел.
— Я не стану использовать в своих целях слуг Божьих.
— Тогда вам придется созывать войско, — вздохнула Гвен. — Или, если вы решили избежать гражданской войны, тогда объявите о своей лояльности к новоиспеченной Греймарийской Церкви.
— Уж не думаете ли вы, что мы решимся на это! — запротестовала Катарина.
— Нет, — отрицательно покачала головой Гвен, — потому что тем самым вы и Туан признаете, что повинуетесь новому архиепископу.
— Никогда! — сверкнула глазами Катарина.
— Этого никогда не случится, — эхом повторил вслед за ней Туан.
— Тогда вам придется всенародно объявить о своей верности Риму и обратиться к верноподданным с предостережением хранить преданность Наместнику Божьему.
— Так мы и поступим, — в глазах Катарины полыхнул огонь.
На мгновение наступила тишина. Катарина удивленно посмотрела на Туана. Тот с мрачной миной откинулся на спинку кресла.
— Как, мой повелитель? — вскричала Катарина.
— Неужели вы смолчите?
— Думаю, да, — медленно ответил Туан.
Катарина потрясенно уставилась на мужа. Атмосфера в королевских покоях неожиданно стала напоминать грозовую.
— Мы еретики, если объявим о верности Риму, — начал Туан, — и еретики, если не объявим этого. Однако же если мы будем хранить молчание и не дадим ему вообще никакого ответа, то под его знамена устремятся не столь многие.
Катарина удивленно раскрыла глаза. Потом понимающе кивнула.
— Ага. И кое-кто из лордов призадумается, прежде чем лезть в драку, у них не будет твердой уверенности, что мы и в самом деле неверные.
— Может быть, — кивнул Туан. — Но даже если нет, все равно мы выгадаем несколько дней, пока архиепископ дожидается ответа. Ответа, которого не будет.
— Игра стоит свеч, милорд, — покачала головой Катарина.
* * *
«На большее я их подвигнуть не смогла», — с легким раздражением рассказывала мужу Гвен полчаса спустя.
«По крайней мере, ты помогла им устоять перед искушением», — отозвался Род.
«Перед каким?» — озадаченно поинтересовалась Гвен.
«Искушением спасти страну от гражданской войны, покорившись архиепископу».
«Ах, это… Да, в этом я помогла».
«Вот видишь? Я знал, что ты сделаешь все, что сделал бы и я сам».
«Быть может, ты смог бы еще и убедить Их Величества в необходимости объявить об их позиции», — вздохнули мысли Гвен.
«Может быть, — хотя краем глаза Род различал тянувшуюся вперед проселочную дорогу с деревьями по обочинам, образ Гвен стоял перед ним куда ярче — а впрочем, разве не так было всегда? — Все равно, мы сделали большое дело. С каким бы недоверием я ни относился к королевскому правлению, я всегда предпочту монарха монаху!»
