– Дон Энрике мертв?
– Нет.
– Тогда что же?
– Слушай: стоя на углу, я поджидал удобного момента, как вдруг из их разговора понял, что дама собирается бежать со своим воздыхателем.
– Вероломная!
– Он должен был ждать на том же месте, а она выйти из дверей дома. И тут меня осенило: я оставил четверку моих молодцов стеречь дона Энрике, а с остальными двумя встал у входа. Немного погодя мы услыхали, как поворачивается ключ, дама выскользнула, и дверь снова захлопнулась.
– Дальше…
– Мы схватили донью Ану, едва успевшую вскрикнуть, мои помощники завернули ее в плащ, взяли на руки и, следуя за мной, в одно мгновение, никем не замеченные, перенесли ее ко мне домой, где она и находится в полном твоем распоряжении.
– Какое безумие!
– Безумие или нет, но дело сделано. Если хочешь – она твоя, если нет – оставь ее мне. Она мне нравится и немало помучила меня в свое время.
– А если тебя изобличат?
– Каким образом? В моем доме нет никого, кроме меня и слуг. Мои подручные – люди верные, в самом крайнем случае я заплачу собственной головой, а ради такой славной девчонки стоит уйти немного раньше из этой юдоли слез.
– Что же делал дон Энрике?
– Дрался на шпагах с четырьмя моими молодцами.
– Чем же все кончилось?
– Ничем. Когда я вернулся туда, один из них ждал меня и рассказал, что на помощь к возлюбленному выскочили люди из дома доньи Аны, мои люди разбежались и все остались целы и невредимы.
– Отлично. Теперь идем отсюда, чтобы не возбуждать подозрений. Следует сейчас же пустить слух, что донья Ана бежала из дому неизвестно с кем. Да постарайся, чтобы все заметили твое присутствие на балу, осторожность необходима.
– А как быть с плененной голубкой?
– Она твоя, ты захватил ее как военную добычу. Делай с ней что хочешь, я не люблю ее.
– Мне повезло. Хотел бы я уже быть дома.
– Нет, нет, будь осторожен. Не уходи с бала до самого рассвета.
Молодые люди вернулись в залу, и через полчаса все гости знали о побеге доньи Аны. Эстрада веселился за десятерых и обращал на себя всеобщее внимание.
Меж тем бедная донья Ана, ничего не понимая, сидела взаперти в комнате совершенно неизвестного ей дома. Дон Энрике думал, что донья Ана его обманула. Донья Ана была уверена, что это похищение – дело рук дона Энрике.
Никто из них не вспомнил об Индиано.
