И, конечно, было много других проблем и беспокойств, и их «карманный рай» вряд ли подходил для того, чтобы забыть о них, но, по крайней мере, здесь они могли несколько раз глубоко вдохнуть и притвориться, что они на далёкой, необитаемой планете, где можно спрятаться от беспорядка, разросшегося по всей галактике со времён битв с Империей.
Нет, забудь об этом. Империя пыталась уничтожить лишь нашу свободу, продвигала к власти тёмную сторону Силы. Нынешняя угроза может привести к вымиранию всего населения галактики.
Меж тем уже опускался вечер, а Люк всё брёл со своей женой по берегу, притворяясь, что не думает ни о чём, кроме них двоих и заката. Пусть и понимал прекрасно, что его притворство лежит перед супругой как на ладони.
– Как мы назовем его? – Мара внезапно нарушила молчание. Солнце уже исчезло за горизонтом, и теперь Корускант разрушал иллюзию первозданной природы. Далёкие берега ещё рдели алым огнём, а вечернее небо оставалось на горизонте тёмно-красным. Только в районе зенита оно походило на небеса большинства безлунных планет, но и в этом случае оно было украшено разноцветными огнями аэрокаров и звёздных кораблей, спешивших домой, из дома или в другой порт. Миллионы огоньков, у каждого своя жизнь, каждый вызывает свою вспышку в Силе, протекающей вокруг них, сквозь них.
Нет, здесь не было никаких иллюзий. Всё было естественно. И по-своему красиво, если только глаза были готовы воспринимать эту красоту.
– Я не знаю, – он вздохнул. – Не знаю даже, с чего начать.
– Эй, это же просто имя!
– Но каждый почему-то верит, что оно очень важно. С тех пор, как мы стали светскими людьми, ты не представляешь, как много предложений относительно имени я получил, и многие от очень странных личностей.
Мара резко остановилась, и в её лице просквозило удивление.
– Ты боишься, – констатировала она.
Он кивнул.
– Боюсь. Я считаю, что нельзя говорить «это просто имя», когда оно даётся таким людям, как мы. Посмотри на Энакина. Лея назвала его в честь нашего отца, человека, ставшего Дартом Вейдером, в знак признания того, что он поборол тёмную сторону Силы и умер хорошим человеком. Это как примирение, символ того, что шрамы войны можно залечить. Что мы можем прощать и продолжать жить. Но для Энакина это настоящая пытка. Когда он был маленьким, он всё время боялся, что пойдёт по той же тропе, что и его дед. Это просто имя, но притом тяжёлая ноша на его плечах. Пройдут годы, прежде чем мы узнаем обо всех последствиях этого решения.
