Не успели они подойти к двери, как Макс убрал ее руку и поклонился.
– Покойной ночи, миледи Эйнджел, добрых снов.
Эйнджел посмотрела на него из-под ресниц.
– Вы забыли кое о чем. Вряд ли я усну одетой, а горничной у меня нет. – Она открыла дверь и вошла. – Придется вам меня раздеть.
Она замерла неподвижно, не оборачиваясь.
– Эйнджел… – Его голос звучал глухо и напряженно.
Она посмотрела на него через плечо с улыбкой. В сумраке спальни его глаз не было видно.
– Начинайте, мистер горничная, посмотрим, может, вы раздеваете лучше, чем одеваете.
– Только имейте в виду, мадам, я не железный, – проговорил Макс.
– Это точно, – подхватила Эйнджел. – Судя по тому, как вы меня застегивали, у вас пальцы как… – Она осеклась, почувствовав, как он убирает ее волосы, чтобы расстегнуть платье. Все слова вылетели из ее головы.
Он начал с ленты в волосах, очень медленно потянул за один конец, развязывая бант, потом, что-то пробормотав, развязал узел, осторожно вытащил ленту из-под волос, пропустил между пальцами и отпустил. Лента скользнула по груди Эйнджел и мягко упала на пол.
Эйнджел закрыла глаза. Пружина внутри нее сжалась еще сильнее.
На этот раз он действовал неторопливо, старательно. Каждую пуговичку аккуратно вытаскивал из петельки, а потом переходил к следующей. И на этот раз совсем не касался ее кожи. Макс снова владел собой.
– Вот и все, – сказал он, расстегнув последнюю пуговицу и поддерживая платье, чтобы оно не скатилось с плеч Эйнджел. – Если вы подержите платье, миледи, я развяжу шнуровку, и можете ложиться спать.
Эйнджел ужасно захотелось, чтобы платье упало на пол. Если она ничего не сделает, он сейчас уйдет.
– Пожалуйста, миледи, – холодно произнес Макс. Он продолжал поддерживать платье, ожидая, пока Эйнджел перехватит его.
Она со вздохом взялась за края декольте.
– Благодарю.
Эйнджел окончательно уверилась, что он решил ни в коем случае не дотрагиваться до нее. Она набрала полную грудь воздуха, чтобы ему труднее было справиться с корсетом.
– Да уж, я вижу, горничной требуется терпение святой, – недовольно проворчал Макс, возясь с узлом.
– Горничная не завязывает узлов, которые потом не развязать, – отозвалась Эйнджел.
За спиной послышался шумный вздох.
– Тихо, миледи, а то придется вам спать в корсете.
– Если уж так трудно, взяли бы да и разрезали.
Внезапно дышать стало легче.
– Ну все, покойной ночи, миледи, – сказал он, отступая. – С остальным, я думаю, вы сами справитесь. Заприте дверь и спите спокойно. Сладких снов.
