От этого воспоминания у Эйнджел все сжалось внутри. Ребенок… Ах, если б она родила ребенка… Если б только она была способна его родить… Но об этом не стоит и мечтать. Этого никогда не будет. Даже от Макса…
Эйнджел рывком села. Кошмар ушел, сменившись знакомой темнотой спальни. Она лежит в своей постели, одна. Муж умер, а ребенка нет. А ей приснилось, будто он есть. Только это неправда.
Боже, как ей плохо! Сколько же бокалов шампанского она выпила? Кошмар снова подступил к ней, хотя она не закрывала глаза. Снова этот незнакомый мужчина, назвавшийся Максом, и снова он водит руками по ее телу. Воспользовался ли он ее обмороком? Джон Фредерик не поколебался бы.
Эйнджел крепко зажмурилась, стараясь прогнать эту ужасную мысль. Макс не Джон Фредерик. Он был ласков и нежен. Он не поступил бы так. Это невозможно! То был всего лишь сон… кошмар. Это неправда! Не может быть правдой! Ехидный голосок где-то у нее в мозгу прошептал, что и кошмары порой становятся правдой, что, может быть, она уже понесла от Макса.
Господи, это ж надо быть такой глупой! Ведь уже несколько дней она чувствовала себя не очень хорошо – Эйнджел осознала это только сейчас – и все же упрямо отправилась на этот маскарад. Жар обычно усиливается к вечеру, но она, вместо того чтобы уехать домой и лечь в постель, принялась пить шампанское, бокал за бокалом, точно это был лимонад. И это она, которая почти совсем не пила вина. Чего уж тут удивляться, если она повела себя столь безобразно. Жар и алкоголь разрушили все ее внутренние запреты.
А теперь придется жить с этим, и никому нельзя ничего сказать, даже Бентон. Но уж с собой-то она будут честной.
Она бесстыдно заигрывала с совершенно незнакомым мужчиной, согласилась уединиться с ним… да нет, сама это предложила. И позволила ему соблазнить ее, мало того, была равноправной участницей собственного падения.
Нет, неправда! Она пыталась остановить его.
Эйнджел поежилась. Ей вдруг стало зябко. Она потуже закуталась в одеяло и свернулась клубком.
Макс. Интересно, увидит ли она его еще когда-нибудь? А если увидит – узнает ли?
Он очень высокий, выше всех ее знакомых, говорит с легким иностранным акцентом, и у него приятный, звучный голос – вот и все, что она о нем знает, помимо имени. Во сне она как будто видела его лицо, но наяву… понятия не имеет, как этот Макс выглядит. Он был накрашен и напомажен, а маску снять отказался.
Если она ошибается насчет него, то вполне может быть, что она, не приведи господь, понесла, а это будет означать погибель для баронессы Роузвёйл. Незаконнорожденный ребенок от неизвестного отца…
