– Что ты купиль, кариньо? – словно угадав мои мысли, спросил муж.
– Сю-юрприз!
– Я хочу видеть! Это красивый?
– Ну-у, да! Тебе понравится, – пообещала я.
Антонио, держа на весу мокрые руки, повернулся ко мне и с детским нетерпением попытался заглянуть в пакет, который я держала в руке.
– Нет, Антонио! Это ты увидишь на мне!
– Хочу видеть!
– Хорошо! Я надену это к ужину. Сколько у меня есть времени?
– Полчаса, кариньо.
– Хорошо! Я приму душ, а потом приду к тебе сюда. Через полчаса.
Я поцеловала его в щеку и со смехом убежала к себе. Мое настроение скакало разухабившимся чертенком. Так бывало раньше, когда я собиралась совершить какую-нибудь милую проказу. Принимая душ и готовясь к великой сексуальной битве, я вылила на себя чуть ли не полфлакона ароматизированного геля для душа. Хочу, чтобы моя кожа благоухала ванилью.
После я распаковала покупки и натянула на себя лосины и мини-юбчонку. Проигнорировав бюстгальтер, надела нейлоновую рубашку прямо на голое тело. Вспомнив, что в юности рубашки завязывала узлом на животе, сейчас сделала то же самое. Новые сапожки – простите меня, Любовь Федоровна, я обещала вам не надевать купленную безвкусицу с ними, но это только сейчас. Не с кроссовками же, в самом деле… Затем сделала себе бешеный начес «привет восьмидесятым» и завязала всклокоченные волосы в хвост на боку. Как раньше, во времена моего дискотечного тинейджерства. Пластмассовое барахло в уши и не запястья. Агрессивные румяна «а-ля Дед Мороз» на скулы, жирные черные стрелки. Красотка! Подойдя к шкафу, я осмотрела себя в зеркальную дверцу и хихикнула. Шлюха шлюхой, прости господи. Но раз подобные игры разжигают у моего мужа необычный сексуальный аппетит, что ж.
– …Что это? – тихо спросил после долгой, ужасно долгой паузы Антонио, когда я в таком виде появилась перед ним на кухне.
– Это я, – пролепетала я, почему-то пятясь назад.
– Вижу. Что это? – небрежным брезгливым жестом указал он на мою блузку, и я, устыдившись, прикрыла руками грудь, неприлично просвечивающуюся сквозь нейлон.
– Тебе не нравится?
– Нет, – резко ответил муж и со звоном положил ложку, которую до этого держал в руке, на каменную столешницу кухонного столика. – Ты как… как пута!
«Пута» – проститутка, шлюха. Я и сама понимала, что выгляжу продажной девицей. Но услышать это от Антонио, которому нравился подобный стиль… В прошлый раз он заставил нарядиться меня ничуть не лучше, и была я для него в тот момент сексуальной красавицей.
