Забыв про усталость, разгоряченный и взволнованный, я шел эту ночь, обходя, как всегда, селения, занятые врагом, отрезая большие куски телефонного кабеля, поднятого на шестах или проложенного прямо по земле.
Когда возбуждение от недавней стычки с врагом улеглось, усталость снова навалилась на меня. Порою я просто падал от изнеможения на холодную землю, лежал какое-то время неподвижно, но снова и снова заставлял себя подниматься и двигаться на восток все дальше и дальше, все еще не теряя надежды найти лесной массив, а там - своих товарищей или партизан.
Прошел еще один день. Я очутился на берегу маленькой речушки, как обычно, осмотрелся и прислушался. Наверху, за оврагом, очевидно, проходила большая дорога - оттуда доносились обрывки немецких фраз, громкие команды, шум машин. Напившись воды, с трудом поднялся по крутому берегу и, укрывшись плащ-палаткой, залег у дороги. Наблюдая за бесперебойным движением вражеских машин, старался запомнить их опознавательные знаки и количество.
По ту сторону дороги простиралось голое поле Рожь убрана, стоит в копешках. К исходу дня движение на дороге почти прекратилось. Но я все-таки решил дождаться сумерек, прежде чем выйти на открытое место. Спустился метров пять вниз по оврагу, устроился в ямке, накрылся плащ-палаткой и чуть было не задремал.
Когда собрался продолжить свой путь, наверху остановился обоз. Слышу играют на губной гармошке. "Весело воюют фашисты", - подумал я. Вижу, они распрягли лошадей и повели их по крутой тропинке к реке в каких-нибудь двадцати метрах от меня.
Положив оружие, немцы напоили коней и, скинув мундиры, стали умываться. Меня они не видят, не знают, какая опасность нависла над ними. Я же не могу, не имею права пройти мимо них. Это солдаты фашистской армии, это враги, их нужно уничтожать при всяком удобном случае. Только вот лошадей жалко.
Осторожно извлек из карманов две гранаты, отогнул усики чек и, когда фашисты стали одеваться, дернув кольцо, бросил "лимонку", за ней вторую... Как только раздались взрывы и уцелевшие немцы попытались взяться за оружие, дал по ним несколько очередей из автомата. Пустой диск покатился по склону оврага. Затем пересек дорогу и быстро зашагал по полю.
Позади слышались выстрелы, но погони не было.
Сгустившиеся сумерки укрыли меня...
Шел всю ночь. На рассвете опять начал моросить мелкий дождик. Слева от меня какое-то село. Туда гитлеровцы буксировали подбитые танки и машины. Справа на пригорке, метрах в трехстах, стояли зенитные орудия. Стояли открытые, безо всякой маскировки. Авиацию бы сюда.
