Есть очень разные пути эвакуации, подумал он с медленной хищной улыбкой. Если уж приходится бросать аппаратуру, то можно оставить ее так, чтобы это доставило ему личное удовольствие.
Денвер открыл дверь переговорного пункта и быстро прошел через зал. Предстояло сделать кое-какие приготовления.
Неброско одетый человек смотрелся в удобном мягком кресле роскошного офиса несколько неуместно. Смуглое и худое лицо посетителя выражало только те эмоции, какие он сам считал нужными демонстрировать. В данный момент взгляд его был тяжел. Мужчина отпил из предложенного бокала и поставил его на стол. Перезвон льдинок напомнил какую-то хрупкую мелодию. Хозяин кабинета, занимавший кресло напротив, силился скрыть тревогу.
— Мне грустно слышать о ваших… непредвиденных трудностях, мистер Каннинг, — почти ласково произнес посетитель глубоким, хорошо поставленным голосом. — Надеюсь, они не нарушат наш график.
Уоллес Каннинг, консул Народной Республики Хевен на планете Медуза, почувствовал, что его лоб покрылся бусинами пота. Его гость мог носить и дорогой гражданский костюм, но, глядя на него, Каннинг всегда видел подобающую ему серо-зеленую униформу контр-адмирала Народного Флота Республики Хевен, украшенную эмблемой Разведывательного Управления в виде песочных часов и меча.
— Не могу сказать с уверенностью, — произнес он, тщательно подбирая слова. — Все слишком зыбко и неустойчиво. Пока мы не будем знать о действиях Харрингтон на шаг вперед, нам ничего не остается, кроме как строить прогнозы да перепроверять наши уязвимые места.
— Понимаю. — Адмирал поджал губы и откинулся на спинку своего кресла, вертя в руках стакан и слушая звяканье льдинок.
Каннинг старался не ежиться под его ровным взглядом.
— Мне кажется, — резюмировал гость, — здесь имела место некоторая халатность, мистер консул. Нас заверяли, что ситуация под контролем. В самом деле, я ожидал рутинного визита, надеялся получить ваш рапорт об окончательной готовности, а теперь слышу, что вы можете только «строить прогнозы» последующих действий противника. — Он покачал головой. — Любая тайная операция включает неотъемлемый фактор риска. На эту мы извели слишком много сил и времени. Операция «Одиссей» слишком важна для нас и не может строиться на догадках и полевой работе, которая может быть полностью сведена на нет одним-единственным непредвиденным фактором.
— Ничего не поделаешь. В сложившемся положении нет ничьей персональной вины. Ни здесь, ни в поле. — Консул решил сыграть роль человека, пекущегося о своих подчиненных, а не только о себе. — И «единственный фактор», упомянутый вами, не был предусмотрен ни здесь, ни в Республике. Мы исходили из многолетнего опыта, адм… сэр. На станцию «Василиск» еще никогда не присылали никого вроде этой сумасшедшей.
