- Урду никогда не считался мертвым языком, - с улыбкой заметил Мэй. Вообще-то Артура было не просто на чем-то подловить, и потому Джон с радостью воспользовался представившейся ему возможностью. - Это официальный язык Пакистана. Кстати, ты имеешь хоть какое-то представление о том, как выглядит санскритская письменность?
- Нет. Думал, что вот так примерно и выглядит.
- Понятно. - Мэй с довольным видом откинулся на спинку кресла. - И если я скажу тебе, что стоящий на моем письменном столе компьютер способен в считанные секунды установить, на каком языке сделана та или иная надпись, и тут же дать ее точный перевод, ты и в этом случае будешь относиться к современной новейшей технологии как к проклятию, которое дьявол наслал на все человечество?
- Только так.
- А знаешь, Артур, я всегда ценил тебя за твердость убеждений, - со смехом проговорил Мэй. Несколько месяцев назад Брайан положил на крышку компьютерного консоля одного из помощников Мэя портфель, в котором лежали вещественные доказательства по делу о неком убийстве. В их числе был и магнитный стеклоочиститель, силовое поле которого начисто стерло всю содержащуюся в файлах информацию. Брайан и прежде никогда не доверял компьютерам, а с тех пор и вовсе стал обходить их стороной.
- Как бы там ни было, покуда ты будешь возиться со своими гибкими дисками, я уже завершу разработку версии по поводу причины смерти Генри Делла.
- Завершишь? Ты хочешь сказать, что у Тебя появилась какая-то идея?
- Даже более того. Я уже знаю, где он находился за несколько часов до смерти и как очутился в канале.
Брайан потянулся к граммофону и остановил пластинку. Затем поднялся, двумя пальцами поправил тулью своей шляпы, надел ее и направился к двери.
- Эй, куда это ты? - попытался было остановить его Мэй.
- Хочу взглянуть на жилище этого Генри Делла. Идешь со мной?
- Только в том случае, если мы поедем на метро или на такси. Ты же знаешь; как я воспринимаю тебя за рулем.
- Чепуха, - бросил через плечо Брайан; - Просто мне нужно немного попрактиковаться. Поедем на моей машине. Обреченно пожав плечами, Мэй последовал за другом.
Пока основательно проржавевший синий "мини-моррис" Брайана, зажатый в потоке машин, тащился по Мэрилебоун-роуд со скоростью пятнадцать миль в час, за ним успела выстроиться вереница транспорта. На протяжении последних семи лет он неоднократно пытался сдать экзамен и получить водительские права, но всякий раз безуспешно. Дорожные знаки не укладывались в голове Брайана, казались бесконечно повторяющимися, тогда как вся система уличного движения, по его мнению, начисто лишала водителя возможности проявить сообразительность и способность мыслить творчески, а потому, отправляясь в очередную поездку, он пытался исправить эту порочную ситуацию. Дорожные знаки он интерпретировал весьма любопытно, и к тому же далеко не всегда предусмотренным правилами образом, а ездить предпочитал на пониженных скоростях, что позволяло ему насладиться созерцанием архитектурных красот окружающих районов. Питая отвращение к любого рода письменным инструкциям, он то и дело сбрасывал скорость, чтобы покритиковать какой-нибудь громадный рекламный щит, загораживавший прекрасные здания. Полностью игнорируя жесты и крики других водителей, он смещался по проезжей части улицы, разглагольствуя об искусстве, истории и дефиците целеустремленности у современного общества. Рассуждения на последнюю тему становились особенно доходчивыми и убедительными именно в тех случаях, когда он минут десять ехал по улице с односторонним движением, ведя машину, естественно, навстречу всему остальному транспорту.
