- Москва полна чудес, Даша. Наверняка открылась какая-нибудь новая выставка, кстати, во МХАТе дают премьеру. Съезди в Звенигород, ты же хотела? Прошвырнись по Золотому кольцу, масса интересного, - мягко, но настойчиво уговаривал отец. - Зачем раньше времени входить во взрослую жизнь? Скоро начнется учеба, а ты так и проваландаешься все каникулы в компании чокнутых музыкантов и их придурочных поклонниц.
Поначалу Даша недоумевала. Потом начала злиться. Наконец, она накричала на отца. Она намеренно несла возмутительную чушь, надеясь выяснить причину такого отцовского решения. Но отец отмалчивался. Или собирался и уезжал на репетиции, оставляя Даше денег в надежде, что она все-таки найдет себе развлечение.
Не хотелось объяснять девочке, что в последнее время стал замечать в ней нечто новое, чего раньше-то вроде и не было. И это новое совсем его не порадовало. В голосе появились властные нотки. Вокруг нее закрутились какие-то лизоблюды-прихлебатели, причем Даше, похоже, нравилось их подобострастное отношение. Все больше Дашу интересовали не дела студийные, а тусовки, презентации и тому подобная чушь. В общем, что-то у дочери пошел перекос не в ту сторону. Когда начался этот крен, Шура не заметил. Вроде только вчера была обычной Дашей, а сегодня у нее прорезаются зубки юной хищницы. Да еще вчера Ксюшу черт принес. Зачем она там появилась, о чем с Дашей разговаривали? В довершении ко всему Шуре приснился дурной сон. Только бы не пророческий.
Наверное, под воздействием вчерашнего инцидента Шура ночью увидел ужасное. Он бегал по явно больничным коридорам и звал дочь. Он метался по этажам, зная, что она где-то здесь. Откуда-то пополз серый туман, заволакивая ходы-выходы. Умирая от тревоги Шура бросился в эту серую муть. И вдруг ему навстречу выступила неясная громоздкая фигура. Она подходила ближе, превращаясь в незнакомого бледного молодого человека с Дашей, безжизненно лежащей у него на руках.
Дальнейшее происходило в замедленном движении: руки дочери безвольно висят, голова закинута, глаза закрыты. Шура внезапно понимает, что Даша умерла, но выхватывает дочь из рук парня и начинает делать искусственное дыхание и массаж сердца. Он старается изо всех сил. И вдруг Дашино тело начинает расползаться под его руками. Шура смотрит на свои руки, страшась снова прикоснуться к телу дочери. И замечает на почти прозрачных руках следы уколов. Даша тает на глазах. Вот от нее осталась лишь тень. Незнакомец, до того безучастно стоявший рядом, произносит фразу на непонятном языке. Дашина тень встает, протягивает незнакомцу руку и идет с ним в туман. Вдруг она поворачивается к отцу.
