Если-бы у людей в минуты удивления краснели лица, то в этот момент я залился бы тициановским багрянцем. Наконец до меня дошло - мое имя стало известно благодаря книгам, я написал повесть и два сборника рассказов, но произведение, которое я держал в руках - было совершенно не тем, о котором я думал. Это был учебник английского языка для младших классов.
- Не благодаря ли этому фирма "Манлихен" решила, что я выполнил условия?
Он радостно подтвердил.
- Они заметили, что написанное Вами вступление весьма оригинальное, доступное, со множеством комментариев... Мы посчитали, что каждый ребенок это поймет и запомнит.
В ответ я попытался улыбнуться как можно дружелюбнее и приятнее, вспоминая, как писал эту халтуру для школьного издательства, в душе прежде всего надеясь, что ни один нормальный ребенок не читает предисловий и вступлений.
Кински, не обращая внимания на мое молчание, добавил, что нотариус не смог прийти, так как сломал ногу. Но зная прекрасно "Нейшнл Банк" переслал ему, а именно Кински, все бумаги. В данном случае будет вполне достаточно, если я их подпишу. Что я и сделал!
Господин президент спрятал документы в папку, которую поместил в стенной шкаф. После этих формальностей мы могли идти в зал депозита.
Через секретариат мы вышли в коридор, где все также ошивался смертельно скучающий охранник. Видя мою улыбку, он вытянулся по стойке "смирно" и отдал честь. Я не понял, почему он это сделал.
Минуя десятки стеклянных дверей президент Кински сопровождал меня к ведущей спирально вниз лестнице.
Мы спустились. Коридор, какой-то верзила с кобурой на поясе, а за ним массивная решетка, закрывающая вход в следующее помещение. В ярком свете были видны несколько сот ячеек, равномерно расположенных на стенах. В углу зала под потолком косила глазом телекамера. Кински помахал рукой перед ней, а услышав какой-то щелчок, вставил в отверстие ниши странно выглядевший ключ. Решетка зашипела и исчезла. Похоже было, что она спряталась в щель пола.
Паркет помещения отзывался каким-то странным каменным стуком. Кински прошел к левой стене и из-под дверцы номер 183 выдвинул какую-то полочку. Затем протянул мне ключ.
- Я выйду в коридор, - произнес он. - А вы тем временем можете исследовать содержимое ячейки...
Кински вышел, а за ним свистнула решетка. Ключ был весьма хитроумный, со скрежетом щербатых зубов вдоль стержня. Я вставил его и повернул влево. Через пару оборотов замок открылся.
