Во-первых, я родился и практиковал в состоянии духовной изоляции и не имел возможности постоянно консультироваться с традиционными тантрическими авторитетами. Поэтому, оказавшись в безвыходной ситуации, я молил Бога помочь мне, и он даровал Учение тысячелетней мудрости, но без тысячелетней бороды ложных мнений и предрассудков, приросших к истинной тантре.
Позже, когда Бхайрава и Бхайрави даровали мне возможность встретиться с учителями, продвинутыми практиками и серьезными книгами, я увидел, что мое понимание тантры верно, хотя я часто ставлю другие акценты, применяю другие пути и языки описания, игнорирую многие предрассудки; я знаю о некоторых методах то, чего не знают иные садхаки, получившие знание исключительно через членство в цепях ученической преемственности и практикующие определенные методы механически, не понимая сути, а то и вообще не ведающие об этих методах. В то же время, когда я, уже имея свой опыт, вошел в эти древние линии тантрической передачи Учения, то обогатился знанием того, о чем раньше имел слабое представление. Таким образом, новые и старые откровения, соединившись вместе, явили миру невиданную мощь Учения.
Во-вторых, я имел как ярко выраженные мистические таланты, так и ярко выраженные недостатки, омраченности, и поэтому был вынужден находить экстремальные пути для разрешения экстремальных проблем. Я научился работать как с тончайшими божественными сферами, так и с ужаснейшими энергиями адских измерений, что необходимо на пути гневных божеств.
В-третьих, я ничего не принимал слепо, анализируя все и выявляя принципы, по которым работают все тантрические феномены. Это помогло мне увидеть суть тантры в целом, суть разных ее феноменов и взаимосвязь этих элементов друг с другом. К тому же я изучал тантру не только одной традиции и имел возможность проводить сравнительный анализ нескольких систем. Это позволяло мне определить, что является обязательными универсальными принципами, а что элементами конкретных школ и учений.
Так вышло, что я начал мистический путь с теистических религий и интегрировал богоцентрическую систему со своей жизнью. Когда же я пожелал изучить тантру, я имел возможность в те времена встретиться лишь с нетеистической тантрой. В СССР мы не имели традиции индуистской тантры, у нас были лишь буддийские дацаны. Я с жадностью бросился изучать Вад-жраяну, поразившую меня своим совершенством. Однако мне не хватало в ней позитивизма, Бога, и при первом же удобном случае я нашел возможность перейти к изучению шайва-шакти-стской тантры. Практикуя и изучая обе системы, я пришел к выводу, что и то и другое имеет общие корни, принципы и приводит к той же цели.
