Уже за воротами, возле Сологиного двора, ему попалась Галица. Челядинка торопливо шагнула навстречу, загораживая путь, и так значительно смотрела на него своими большими, желтоватыми, слегка раскосыми глазами, словно собиралась сказать нечто важное. Лютомер замедлил шаг.
– Что ты, княжич, невесел? – спросила она, приблизившись и понизив голос, чтобы никто их не услышал. – У батюшки был? Или он гневается на тебя?
– С чего это ему гневаться?
– Может, тогда дума тяжелая у тебя на сердце? Может, тебе совет мудрый требуется?
– Тебе-то что? – Лютомер даже удивился.
– А может, я помочь тебе хочу? – Она заглядывала ему в глаза и даже подняла руку, словно хотела прикоснуться к плечу, но не посмела.
– Ты? – Лютомер выразительно поднял брови. Так, наверное, удивился тот парень из кощуны, которому простая болотная лягушка предложила себя в жены. – Ты-то чем мне поможешь?
– Чем надо, тем и помогу. Тем самым, что тебе нужно. – Галица то отводила глаза, то снова устремляла на него пристальный, намекающий взгляд. – Тем самым. Я ведь тоже кое-чему научена. Ты не гляди, что я… Ты подумай…
– Белены ты, что ли, объелась? – Лютомер пожал плечами. Только своему задумчивому и рассеянному состоянию он был обязан тем, что вообще стал ее слушать: сейчас ему каждое мелкое происшествие казалось знаком богов. А теперь он опомнился и удивился: уж не от Галицы ли он собирался получить весть из Навного мира? – Несешь сама не знаешь что, и я, дурак, заслушался!
Махнув рукой, он пошел прочь, не считая нужным даже прощаться. Можно, конечно, иной раз заговорить с воротным столбом, в припадке рассеянности приняв за живое существо, но прощаться с ним, осознав свою ошибку, явно ни к чему!
Спускаясь по тропке с пригорка, Лютомер уже не думал о Галице. А она так и стояла, провожая его глазами, и он невольно шевелил лопатками, чувствуя спиной ее взгляд. А она все смотрела, точно хотела навсегда вобрать в душу эту высокую, плечистую фигуру, этот быстрый, легкий, неслышный волчий шаг, этот русый, с сединой, немного свалявшийся хвост волос, так похожий на настоящее волчье «полено».
Он не знает, что сейчас, ничего не заметив, сделал выбор и определил свой жизненный путь далеко вперед. А Галица знает. В последний раз она предлагала ему возможность оказаться на ее стороне. Он отказался, надменный потомок князей и богов. Галица лучше всех знала, как велика его сила на самом деле, и готова была принять его сторону даже против Замилы и своего молочного брата Хвалислава. Лютомер мог дать ей гораздо больше, чем те двое, а она заслужила больше! Но стать ее союзником он не пожелал, а значит, окончательно стал ее врагом. Молодую женщину уже давно мучила противоречивость ее положения: пока Лютомер ничего не знал о ее возможностях, он не обращал на нее внимания, но открыть ему правду означало для нее подвергнуться смертельной опасности. Галица понимала это, но смириться не желала. Она хотела, чтобы старший княжич сам догадался, какого внимания и какого обращения она заслуживает. А не хочет – пусть пеняет на себя.
