Вигмар попытался увернуться и спиной вперед полетел в воду. Раздался всплеск, и все стихло.
Фьялль шагнул к обрыву, глянул на воду, но свет от костра сюда почти не доставал, и разглядеть можно было только пляску жадных волн. На лезвии меча осталась кровь. Плюнув вниз, победитель торопливо сбежал с мыска на плоский берег, сошел в воду и побрел к кораблю, держа клинок над головой. Товарищи втащили его на «Олень», весла взлетели над водой, и снека медленно, глубоко осев под тяжелым грузом, повернула на север.
– Тор и Мйольнир! – донесся крик откуда-то из моря.
– Малый Иггдрасиль*! – ликующе закричали с «Оленя».
Вглядевшись, Гейр различил в море черные очертания плывущих кораблей, трех или четырех. Все они были не слишком велики и не походили на боевые. А на берегу не осталось уже ни одного фьялля, только неподвижные тела.
Пошарив взглядом вокруг, Гейр нашел и поднял свой меч, и к нему вернулось немного уверенности. С мечом в руке он подошел к затухающему костру – посмотреть, остался ли в живых еще хоть кто-нибудь. Должны же быть…
Из облаков вышла луна, большая и желтая. Квиттингская луна, солнце умерших. Словно мертвецы, разбуженные ее светом, темные фигуры на песке зашевелились. Скейв уже суетливо бегал от одного к другому, наклонялся, тормошил, бранился, призывал богов и проклинал то ли троллей, то ли фьяллей. «Конечно! – неизвестно к чему подумал Гейр и вдруг ощутил такой свирепый приступ досады, что зубы сжались, чуть не прикусив язык. Щека заболела: на ней оказалась довольно глубокая царапина, покрытая пленкой подсохшей крови. – Прошлым летом плавал Скъельд – и ничего! А как я, так сразу!»
Встав на колени возле затухшего костра, он пошевелил угли концом меча. Блеснули красные искры, словно потревоженное кострище приоткрыло глаза; со змеиным проворством из-под головни выскользнул язычок пламени. Гейр принялся раздувать угли, пошарил возле себя, где с вечера были сложены запасы хвороста. На них, помнится, сидел Книв… Книв!
Вдруг вспомнив о брате, Гейр быстро глянул вокруг. Теперь он спохватился, что ни разу за всю битву не видел Книва. Тот не славился как боец, хотя владеть оружием учили и его. Неужели убит? Некоторые из родичей Гейра складывали головы в походах, но терять братьев, да еще вот так, на глазах, не приходилось. В груди стало мерзко и холодно.
– Да дуй живее – надо же перевязывать, не вижу ничего! – сварливо и горестно кричал Скейв, с разлохмаченной темной бородой и дико блестящими при свете луны глазами сам походивший на тролля. – Или тебе здесь не люди лежат, а бревна?
