– Это у нас на Дальнем Востоке были когда-то такие животные морские. Огромные, неповоротливые, в общем, гора мяса. За то, как говорится, и пострадали. Не успели ученые в середине восемнадцатого века стеллерову корову описать, как уже через несколько лет промышленники ее истребили.
– Я понял, – кивнув головой, сказал Хошейни. – Но нет, такого не будет!
Полундра не понял, что он хотел сказать.
– Ну что же, господа, спасибо за информацию, – улыбнулся иранец. – Очень интересно было с вами побеседовать. Вы действительно профессионалы и болеете душой за вашу страну. А я, пожалуй, пойду к себе в каюту. Не буду вам мешать.
Он, еще раз скользнув взглядом по лицам Истомина и Полундры, наклонил голову и вышел из рубки.
Полундра и Истомин переглянулись.
– Интересуется, – протянул командир тральщика.
– А что, Тимофей, – спросил Полундра, – на самом деле дела так плохи на Волге?
– На самом, – уныло покачал головой Истомин. – Нет, если, конечно, взяться за все это как следует, то ситуацию еще можно исправить. Но где ж тут…
Они помолчали, глядя вперед, на великую русскую реку, лениво катившую свои воды в Каспий.
Топая ногами, прибежал радист.
– Принял радиограмму. В ближайшее время на борт тральщика прибудет представитель штаба Каспийской флотилии.
– И кто же это такой будет? – вырвалось у Истомина.
– Контр-адмирал Ставрогин Василий Митрофанович.
– Вот так я и знал! – вздохнул командир.
– Он, он, – с улыбкой подтвердил радист. – Так что готовьтесь, товарищ капитан третьего ранга. Будет весело.
– К чему готовиться? – тупо спросил Полундра, глядя недоуменно на обоих.
– К большому веселью! – заорал командир, ухмыляясь. – Не знаешь Ставрогина? Ха, видали, он не знает Ставрогина! Парень, ты не представляешь, как тебе повезло!
Полундра не знал того, в курсе чего был командир тральщика. Старый придурок Ставрогин не пользовался на флоте ни уважением, ни авторитетом. По слухам, он был замешан в приснопамятной продаже на Тайвань российского ракетного крейсера по цене гвоздей в середине 90-х – об этом еще писали газеты, но имя контр-адмирала не называлось. По тому делу выловили мелкую рыбешку. А у Ставрогина и остальных, кто нагрел на этом руки, было серьезное прикрытие в Москве.
Истомин скрипнул зубами. Контр-адмирала любили и ценили на Новом Арбате такие же уроды, как и сам Ставрогин. Поэтому Ставрогин из капитана первого ранга в сжатые сроки превратился в контр-адмирала, да и теперь находился в фаворе – а в это время профессиональные и честные офицеры гнили на задворках.
