- Цель оправдывает средства, так?
- Примерно так, - Евсей улыбнулся тонкими губами.
- А лично вы наблюдаете за достижением цели?
- И это тоже. А, кроме того, я делаю ставки.
- На кого?
- На апологетов и ниспровергателей той или иной цели. Поверьте, это интересно, смотреть, как люди поливают друг друга бранью за отличное от собственного отношение к литературному произведению, к трактовке религиозных догматов, к тому или иному политическому деятелю. А если восторжествует та или иная точка зрения – ещё интереснее. Проигравших линчуют, часто в прямом смысле. Очень интересно…
- А ещё вы являетесь своего рода Предтечей тех, кто достигает своей цели, любыми средствами, - я резко остановился, вперив взгляд в Евсея. – Так? Вы работаете на них.
- Вы очень умны, Андрей Викторович, но даже вы не можете осознать всю масштабность происходящего.
- Могу, - откликнулся я, чувствуя холодную, мобилизующую ярость. – Так или иначе то, что происходит, затрагивает и меня. Я предупреждаю, если что-то случится с Городом – вам не поздоровиться!
Евсей несколько секунд смотрел на меня, потом надвинул шляпу на глаза.
- Какой же вы всё-таки ещё ребёнок, Андрей Викторович. До свидания. Думаю, это не последняя наша встреча…
Он уходил, а я смотрел ему в спину. Он повернул направо, и лишь спустя несколько секунд я осознал, что Евсей не дошёл до конца Спартаковского переулка.
Когда-то здесь располагался детский сад, о котором нынче напоминали только ржавые останки каруселей. В начале двухтысячных этот садик выкупил бизнесмен Успенский, задавшийся целью расширить свой бизнес. Он развернул широкомасштабную стройку и ремонт сохранившейся конструкции, дабы впоследствии сдавать помещения в аренду, но мечтам не суждено было сбыться. Бизнесмен погорел на каких-то сомнительных делах, стройка была брошена и медленно ветшала.
Именно туда и свернул Евсей.
Логичнее всего было бы предположить, что он просто решил сократить путь. Я-взрослый так и решил бы. Но логика и рассудительность благоразумно отошли в сторонку, и я решительно двинулся за Евсеем.
Дверь была приоткрыта, и я мысленно поздравил себя с правильным выводом. Замер на несколько секунд, всматриваясь в темноту и вслушиваясь в тишину. Ничего. Если Евсей прошёл этим путём, его уже тут не было. Я потянул дверь (она противно заскрипела), в нос ударил запах застарелой пыли и запустения.
Потом пришло ощущение дежавю. Просторный захламленный холл, лестница, ведущая на второй этаж и в подвал, заколоченные двери. Собственно говоря, дальнейший путь был только один – в подвал. На площадке меду первым и вторым этажами стоял старый шкаф, не менее старый верстак, что-то ещё, перегораживая путь. Прибитые доски на дверях слева и справа тоже внушали уважение своей монументальностью. Я даже, дабы исключить ложные варианты, подёргал одну из досок – прибито намертво. В смысле – отодрать-то можно, но этим последние года три явно никто здесь не занимался.
