«Кто? — равнодушно спросил Лафайет, — или с кем?»
Ему было не очень интересно. Намного лучше было бы просто пустить все это по морю из черных взбитых сливок…
«Скажите мне! — настаивал голос менее терпеливо. — Где он теперь? И где это? Говорите!»
«Извините, — отвечал Лафайет. — Я сейчас не расположен строить догадки. Найдите кого-нибудь другого для этой игры! Я просто хочу еще чуть-чуть подремать, а потом Дафна принесет мне чашечку кофе и расскажет обо всем, что запланировано на день, начиная с завтрака на балконе…»
Он минуту помедлил, погрузившись в приятные размышления, и не мог вспомнить, какой сегодня день. Воскресенье? Возможно… но как-то не похоже на воскресенье. И что-то еще подспудно сверлило его мозг, когда он подумал об этом. Что-то он должен был сделать…
Он пытался проигнорировать навязчивую мысль и снова заснуть, но все уже нарушилось. Он просыпался нехотя, несмотря на инстинкт подсознания, который говорил о том, что, чем дольше он проспит, тем ему будет приятнее.
Он открыл глаза, посмотрел на навес из переплетенных трав и листьев.
— О, так рано проснулся? — живо спросил веселый голос где-то совсем рядом. — Как насчет легкого завтрака?
Лафайет повернул голову. На него, широко улыбаясь, смотрело круглое лицо в морщинах.
— Кто… — просипел Лафайет и прокашлялся, почувствовав, как сильно пульсирует задняя часть головы. — Кто вы?
— Я? Ну, что касается имени, можете звать меня Лом. В самом деле, имя ничуть не хуже других, правда? А как насчет баварской ветчины, яичницы «бенедикт», овсяного хлеба, слегка обжаренного на несоленом датском масле, и кусочка лимонного мармелада и, конечно, кофе? Он в новоорлеанском стиле. Надеюсь, не возражаете против капельки цикория?
— Не говорите мне об этом, — прошептал Лафайет, у которого слюнки потекли. — Я умер и попал туда, куда попадают сознательные грешники.
— Вовсе нет, дорогой сэр. — Хозяин Лафайета слегка прищелкнул языком. — Вы малость ушиблись, но ничего, мы вас скоро приведем в полный порядок.
— Прекрасно… но… где я? — Лафайет поднял голову и увидел грубые стены навеса из палок и яркое солнце весеннего утра, пробивающееся сквозь дверь.
— Да, вы разделяете со мной мое скромное жилище, — сказал Лом. — Извините за несколько примитивное убранство, но здесь сделано все, что возможно из подручных средств, э?
— А мы раньше не встречались? Ваш голос кажется мне знакомым.
— Сомневаюсь… хотя кто знает, а? — Лом лукаво посмотрел на О'Лири.
