Сибил содрогнулась, но промолчала. Чайлд поднялся с кровати и начал раздеваться. Сибил удивленно следила за ним.
- Снимай с себя все, - сказал он.
- Зачем?
- Хочу заняться с тобой любовью. Что тут странного?
- После прошлой ночи-странно... - неуверенно начала она и стала медленно расстегивать блузку. Потом остановилась: - Разве ты не должен поберечь себя для нынешнего вечера?
- Давай-ка я тебе помогу. - Чайлд подошел и сам стал возиться с пуговицами. - Верно. Но то, что хотят они, вовсе не всегда совпадает с моими желаниями. И еще: если я приду совершенно выжатым, что им останется делать?
- Нет-нет! Не надо им перечить!
- Ты на чьей стороне, Сибил?
- Ну конечно, на твоей! На чьей же еще! Но мне не хочется, чтобы они злились на тебя. И на меня!
- Скажешь, что я овладел твоей волей. - Чайлд усмехнулся. - И не только волей!
- Ох, надо бы отказаться... - произнесла она медленно, не отрывая глаз от увеличивающегося члена.
- Ну давай! Прикоснись к нему!
- Я же не ог, - отозвалась она. - Но если ты хочешь...
Он снял с Сибил блузку, расстегнул бюстгальтер, обнажив полные красивые груди, еще не начавшие отвисать. Чайлд прикоснулся губами к соскам; они набухли.
Тогда он принялся лизать упругие комочки плоти.
Она стояла, прижавшись к Геральду, слегка выгнув спину, и бессильно стонала. Потом стала нежно гладить пенис. От этой ласки разбухшая плоть поднялась, головка увеличилась.
Оторвавшись от напряженной груди бывшей жены, Чайлд заставил ее отступить к кровати и осторожно опрокинул на спину. Стянул юбку, трусики, примостился между стройных ног. Пушистый треугольник внизу живота намок от выделившейся влаги: Сибил всегда быстро возбуждалась.
Чайлд провел языком вдоль раздутых влажных губ, просунул его в щель и начал водить вверх и вниз, то и дело прижимая к разбухшей кнопочке клитора. Наконец стал энергично лизать его, ввел два пальца в податливую пЛоть и стал двигать ими. Сначала медленно и осторожно, затем все быстрее и быстрее.
Сибил содрогнулась, вцепилась в волосы Чайлда, из ее горла вырвался полустон-полукрик.
Отдохнув, он поднялся, переместился выше, пока пенис не оказался вблизи полуоткрытых губ. Он осторожно, но властно наклонил ее голову.
Головка твердого как камень фаллоса налилась кровью; натянутая кожица, казалось, вот-вот не выдержит и лопнет. На упругой колонне плоти, словно канаты, выступили вены.
Сибил водила языком по напрягшимся шарикам яичек, щекоча пальцем упругое колечко ануса, введя его наполовину внутрь. Жаркая влажная печь рта, трепетные прикосновения к чувствительной плоти, приятное распирающее чувство и тепло... Чайлд застонал.
