Мысли Джонни, желания, мечты – все это вы должны знать. Тогда посылка подойдет и ему и миллионам других ребят. Если для вас Джонни – просто хулиган, а почему он такой вы не знаете, найдите другую посылку, например: «Слабость полиции толкает на преступление». Конечно, возникает вопрос: правда ли это? Может невежда и скажет «да». Но вам-то нужно объяснить, почему сынки богачей не крадут, как Джонни, корку хлеба. Разве чем больше полиции, тем меньше нищета? Итак, первоначальная посылка правдивей. Эта посылка «Тупика» Сиднея Кингсли.
Вы должны решить, что делать с посылкой. Будете ли вы обвинять общество? Вы только изобразите бедность или покажете и как от нее избавиться? Кингсли ограничился только изображением бедности и оставил выводы на усмотрение зрителей. Если вам хочется все-таки ответить на вопрос: «Ответственно ли общество за бедность?» – ответьте и докажите свой ответ. Но ваша посылка должна будет соответственно измениться и будет не такой, как у Кингсли.
Вы можете придти к посылке любым из множества способов. Вы можете начать с идеи, которая быстро приведет вас к посылке. Можете сначала развить ситуацию и затем найти ту посылку, которая придаст ситуации смысл и укажет логический конец.
Эмоция может вызвать к жизни много посылок, но их нужно довести до того, чтобы они выражали вашу идею. Возьмем, например, такое переживание как ревность: она питается ощущениями, вызванными комплексом неполноценности. Она сама по себе не может быть посылкой, потому что не предоставляет персонажам цели. Может тогда лучше сказать так: «Ревность губит»? Нет, и этого мало, хотя эмоция теперь стала действенной, активной. Пойдем дальше. «Ревнивец губит самого себя». Вот теперь есть и цель: драматург и мы знаем, что пьеса продлится, пока ревнивец не погубит себя. Последний вариант можно дополнить, например, так: «Ревнивец губит и себя, и того, кого любит и ревнует». Мы надеемся, что читатель понимает разницу между двумя последними вариантами, число которых безгранично, и каждый новый вариант посылки предполагает новую пьесу. Но если вы меняете посылку по ходу дела вам нужно вернуться назад и все переделать. Нельзя строить пьесу на двух посылках точно так же, как нельзя построить дом на двух фундаментах.
«Тартюф» Мольера – это хороший пример того, как пьеса вырастает из посылки. Посылка здесь такая: «Кто роет другому яму, сам в нее попадет». Пьеса начинается с того, что г-жа Пернель распекает вторую жену своего сына, юную Эльмиру и двух своих внуков за то, что они не выказывают должного уважения Тартюфу, который был принят в дом ее сыном, Оргоном. Тартюф – это негодяй, прикрывающийся набожностью. Его настоятая цель – соблазнить жену Оргона и завладеть его состоянием. Оргон всецело доверяет почти святому – как он думает – Тартюфу. Но вернемся к началу пьесы. Задача автора состоит в том, чтобы ввести первую часть посылки как можно скорее. Г-жа Перель говорит: «Было бы хорошо, если б этим домом и в самом деле управлял Тартюф» – это первый намек на то, что должно случиться позже. Мольер заботится о том, чтобы все ключевые моменты упомянуть (или хотя бы намекнуть на них) заранее. Из первой сцены ясно, что некий Тартюф дурачит доверчивых, невинных людей – Оргона и его мать – своей притворной набожностью. И это даст ему возможность, если он преуспеет, завладеть состоянием Оргона и сделать Эльмиру своей любовницей. Мы с самого начала пьесы чувствуем, что эта счастливая семья в опасности, хотя мы еще не видели ни Оргона, ни Тартюфа, а только слышали, как г-жа Перель защищает лже-святого. Но мы уже знаем, что Тартюф тонкими методами и с помощью самого Оргона – своей предполагаемой жертвы – роет тому яму. Упадет ли он в нее? Этого мы еще не знаем, но нас заинтересовали. Посмотрим, так ли прочна вера Оргона в Тартюфа, как об этом говорила в первой сцене его мать, в пятом явлении первого действия Оргон расспрашивает Дорину о том, что происходило в доме, пока он отсутствовал. Быстро выясняется, что интересует по-настояшему его только Тартюф, и как бы Дорина ни старалась говорить о нем издевательски и в насмешку, Оргон все истолкует к выгоде Тартюфа. Ясно, что Оргон совершенно не замечает яму, которую роет Тартюф. Таким образом, Мольер безошибочно заявляет свою посылку уже в первой трети пьесы. Тартюф вырыл яму, упадет ли туда Оргон? Мы не знаем этого до самого конца пьесы.
