Сендауэр к северу и земля к югу… А между ними лежал весь мир, известный Эльзе Бауэрс, кроме смутных воспоминаний о ферме в Айове, воспоминаний, которые давно умерли бы в ней, если бы их не оживляли время от времени разговоры у камина между ее отцом, Стивом Бауэрсом, и дядей Фредом. Почти посредине между двумя отдаленными солнечными границами ее маленького мирка лежали Эльдерская балка и Гора. Эльза могла бы увидеть их, и Балку, и Гору, если бы вскарабкалась туда, где высоко к другому краю чердака было навалено сено и где было большое отверстие, проделанное бешеным степным ветром, оторвавшим от конька крыши ослабевшую доску. Но Эльза давно уже решила, что в том направлении мало что можно было увидеть, да к тому же еще и сам вид был не из веселых.
Балка представляла собой только плоскую выемку, простиравшуюся на восток через их собственную землю и через владения Нэта Брэзелла. На протяжении двух миль выемка была полна тины и поросла диким рисом, хрупким тростником и колышущейся рогозой. Осенью в ней по ночам крякали утки, а сейчас, в середине августа, одинокая цапля шагала по тине, тыча в нее своим длинным клювом в поисках улиток и водяных клопов. Дядя Фред недавно сделал открытие, что несчастие подстерегало всех, кто жил к северу от балки, – не считая, конечно, местности дальше, где Сендауэр сверкал в полдень железными крышами, а на закате горел красным огнем колокольни. Но это, разумеется, было совсем другое дело.
Эльза Бауэрс, пробегая глазами по далеким пространствам, с убеждением думала о том, что дядя Фред был совершенно прав. Рано или поздно злой рок настигал тех, кто задерживался в балке или оставался жить в той стороне, которая шла к Сендауэру. Разве она не слышала, как старая Сара Филлипс говорила ее матери, что здесь кто-то сглазил даже самую землю? Старая Сара Филлипс рассказывала также о том, что когда-то среди тростников у фермы Нэта Брэзелла был найден едва засыпанный землей труп девушки. Эльза слышала это своими ушами, но на самом интересном месте рассказа мать прогнала ее за то, что она подслушивала у дверей. Правда, все это случилось задолго до того, как отец Эльзы переселился в эти места.
Но и на ее памяти случилось там несчастье: молодой Мортимер Люкас, сын мэра, был застрелен в балке в то время, как он охотился там на уток вместе со своими товарищами из города. «Череп так и разлетелся на куски», – повествовали очевидцы. А две их собственные телки, которые, спасаясь от собак Нэта Брэзелла, застряли в этой топи и навсегда погрузились в нее? Часто также приходилось ей украдкой слышать, как отец и мать говорили шепотом о Фанни Ипсмиллер, поселившейся в доме Нильса Лендквиста, но что касается этого, то Эльза уже давно знала, что существуют на свете вещи, о которых лучше и благоразумнее не спрашивать.
