– Я не имею к этому никакого отношения, – заявила я, придя в себя. – Это сделала не я. Это просто случилось со мной. Любой ученый это подтвердит.
– Ученые знают далеко не все. Они не божьи люди.
Я молча уставилась на злотчима. Джон был старейшиной общины «Люди Веры», чем без памяти гордился. Кстати, именно за это моя мама его и полюбила, и если рассуждать чисто логически, я могу ее понять.
Положение старейшины означало, что он человек успешный. У него крутая работа. Красивый дом. Образцовая семья. Он всегда поступает правильно, и вера у него тоже самая правильная. Короче, с формальной стороны Джон был идеальным кандидатом на роль нового мужа и отца. К сожалению, формальной стороной все не исчерпывалось. И вот теперь, как я и ожидала, он решил размазать меня по стенке от имени бога. Клянусь своими крутыми новыми балетками от Стива Маддена, бога его высокомерие бесит ничуть не меньше, чем меня саму!
И все же я предприняла еще одну попытку.
– Мы проходили это на углубленном курсе биологии. Превращение – это физиологическая реакция, которая происходит в организме некоторых подростков в период повышенной гормональной активности. – Я замолчала и сосредоточилась. Меня реально распирало от гордости – оказывается, я еще не забыла программу прошлого семестра! – У некоторых людей гормоны активируют ту или иную… – я напрягла память, – …избыточную нить ДНК, которая и запускает процесс Превращения. – И я улыбнулась, но вовсе не Джону, а просто от радости, что смогла вспомнить материал, который мы прошли несколько месяцев тому назад. Но тут Джон заиграл желваками, и я поняла, что эта улыбка была ошибкой.
– Божественное познание превосходит жалкие границы науки, и ты возводишь хулу на бога, отрицая это!
– Да разве я говорю, что ученые умнее бога? – Я протестующе вскинула руки и подавила очередной приступ кашля. – Я просто попыталась объяснить, почему это происходит.
– Я не нуждаюсь в советах и пояснениях шестнадцатилетних девиц!
Ага, как же! Видели бы вы его жуткие брюки и кошмарную рубашку! На самом деле он давно и настоятельно нуждался в добром совете тинейджера, но я решила, что сейчас не время указывать Джону на его полную несостоятельность в вопросах моды.
– Джон, милый, но что же нам теперь делать? Что скажут соседи? – Лицо мамы еще сильнее побелело, и она сдавленно всхлипнула. – Что все скажут на воскресном собрании?
Я уже открыла рот, чтобы ответить, но Джон угрожающе прищурил глаза и заговорил сам:
