" Вавилона. Судьба империи была решена.
ПЕРСТ БОЖИЙ
“В ТОТ САМЫЙ ЧАС вышли персты руки человеческой и писали против лампады на извести стены чертога царского, и царь видел кисть руки, которая писала. Тогда царь изменился в лице своем; мысли его смутили его, связи чресл его ослабели, и колена его стали биться одно о другое” (стихи 5-6).
Не вспышка сверхъестественного света и не оглушающий раскат грома привел пьяных гостей в изумление, провозгласив тем самым вмешательство Бога в их нечестивое пиршество. Но словно “из рукава ночи” явилась Божья Рука и тихо писала загадочные буквы на стене против зажженной лампады, где судьбоносная для Вавилона надпись могла быть видна всему собранию гостей. Начертание неизгладимо оставалась на стене, из чего видно, что оно не было галлюцинацией опьяненной человеческой фантазии. Увидев надпись, царь протрезвел, исполнился страха и тут же велел призвать “мудрецов” Вавилонских, чтобы истолковать ее значение.
НУЖЕН ТОЛКОВАТЕЛЬ
“Сильно закричал царь, чтобы привели обаятелей, Халдеев и гадателей; царь начал говорить и сказал мудрецам Вавилонским: “Кто прочитает это написанное и объяснит мне значение его, тот будет облечен в багряницу, и золотая цепь будет на шее у него, и третьим властелином будет в царстве”. И вошли все мудрецы царя, но не могли прочитать написанного и объяснить царю значение его. Царь Валтасар чрезвычайно встревожился, и вид лица его изменился на нем, и вельможи его смутились” (стихи 7 – 9).
И снова Вавилонские мудрецы проявляют несоответствие своей должности, как это уже было во дни Навуходоносора (Дан. 2:1-13). Они не смогли истолковать надпись. Возможно, она была на незнакомом для них языке, мы не знаем этого. Но истинная причина их провала заключалась в том, что для толкования БОЖЬИХ СЛОВ необходим БОЖИЙ ЧЕЛОВЕК. Неспособность мудрецов истолковать надпись очень встревожила царя и выражение его лица изменилось. Радость и веселья покинули его, и он исполнился страха и ужаса. Перемена была настолько выразительной, что собравшиеся вельможи пришли в изумление. Они увидели, что надпись на стене не была частью увеселительной программы, устроенной для них царем. Это было нечто сверхъестественное и неожиданное, от чего встревожился и сам царь. Неистовое веселье пиршества в миг сменилось воплями ужаса. Паника и смятение были настолько сильными, что даже царица пришла узнать, что случилось. Вряд ли упомянутая царица была женой Валтасара. Если он был женат, то место его жены на пиршестве было рядом с ним. Также не похоже, чтобы царица была вдовой Навуходоносора. К этому времени она, скорее всего, уже умерла или, по крайней мере, была очень старой и безразличной к таким мероприятиям. Поэтому упомянутая царица вероятно была женой царя Набонидия, который все еще был “первым правителем”, хотя и отсутствовал в это время. Если так, она имела полное право жить во дворце и, будучи дочерью Навуходоносора, вероятно хорошо помнила о замечательном участии Даниила в делах империи во дни царствования ее отца. Эта версия подтверждается употреблением царицей слова “отец”. Царица называет Навуходоносора “отцом” Валтасара, а не “дедом”, что соответствует ветхозаветной стилистике еврейского языка, в котором нет таких слов, как “дед” или “внук”.
