Такие минуты бывают опасными, я часто возвращаюсь в тот горящий дом или в то болото, где всегда оставляли одного меня, тренируя на выживание, я вспоминал волчье и заячье мясо, которое поедал в сыром виде, воду, которую пил из лужиц, змей, которых разрывал на части и поедал, чтобы не умереть с голоду, тогда только на десятые или пятнадцатые сутки нас подбирали спецы-преподователи на шпилевых вертолётах и увозили обратно на полигон: инстинкт, скрытый в нервной системе, начинал раскрываться и в глазах появлялась опасная улыбка, мышцы расслаблялись, чтобы не чувствовать никакой боли..
Высокий агент посмотрел сверху вниз, подавая команду коренастому — посмотреть за дверью, и когда тот вышел, он спросил: Офицерскую книжку, небось, спрятали подальше? — и, улыбнувшись, добавил: Мы также знаем, что вас лишили всех званий и наград..
— Ну, знаете, так знаете, — ответил я. В это время в мастерскую вошёл коренастый: Никого! — доложил он высокому.
— Вы, получили образование в Высшей Школе политработников на государственные деньги! На вас было потрачено военное обмундирование, оружие, спецобеспечение… И мы знаем, вы, патриот! — давил на чувства высокий. Я на них смотрел с непониманием, долго стараясь понять: Что они хотят от меня?! — но оба агента тянули резину. Мне стало неприятно от мысли, что эти люди хотят сделать из меня стукача, используя Присягу, чтобы я наблюдал за иностранцами с Европы или Латинской Америки во ВГИКе. Но опасения скоро рассеялись, когда высокий сказал: Сейчас готовиться новое формирование «Альфа» и набирает офицеров запаса, имеющих опыт, закалку прошлых операций..
— Ну? — спрашивал я взглядом.
— Так вот значит, вам могут вернуть звание и награды, пересмотрят дело, из-за которого вы пострадали, чтобы восстановить в строй! — высокий смотрел мне прямо в глаза, и я не отводил от его зрачков своих глаз, переступая условности настоящего, уходя в наш мир и на наш язык, стараясь быстро с ориентироваться. Коренастый отвлёк моё внимание: Вам будут платить зарплату в десять раз большую, чем стипендия ВГИКа! — говорил он так, что у него взъерошились волосы на голове. Этот парень смешил меня, я опять повернулся к высокому: Я учусь во ВГИКе и избрал профессию режиссёра!
— Раньше этого, вы, давали Присягу Отечеству, и, в конечном счёте, у вас нет никакой поддержки в ГосКино, нет родственников в аппарате Кунаева, вам не скоро дадут возможность снимать фильмы, будете до старости бегать с камерой в роли ассистента! — доказывал мне в спину коренастый. Пришлось возразить: Я теперь гражданский человек… Я свободен!
