— Ты можешь сделать так еще раз?
Господи, да она ждет — не дождется!
— С тобой? Безусловно.
Он простодушно улыбнулся: всего лишь по-доброму приподнялись уголки изумительного рта.
— Я хочу, чтобы ты сделала так еще раз. Ты прекрасна, когда это случается.
— Тогда прикоснись ко мне между ног, — прошептала она. — И это произойдет.
Майкл перекатил девушку, не прекращая усыпать поцелуями ее грудь, словно испытывая отвращение к самой возможности оторваться от нее. После чего повел ладонью по ее животу, сдвигая полы халата в сторону.
Клер испытала мгновение беспокойства. Она не представляла, как он отреагирует на ее наготу.
Когда шелк полностью соскользнул с ее тела, Майкл склонил голову набок.
— У тебя здесь волоски.
— Разве у тебя нет?
Он покачал головой.
— Мне нравятся твои, — промурлыкал он, легко-легко пробегая пальцами туда и обратно. — Они такие мягкие.
— Есть кое-что даже мягче.
— Где?
Она развела ноги и потянула его руку туда, где больше всего жаждала его прикосновений. От первого же касания она закусила губу и взметнулась…
Майкл застонал.
— Ты… скользкая.
— Я готова для тебя.
Он поднял руку и начал пристально изучать пальцы, после чего потер их друг о друга.
— Это как шелк.
Еще до того, как она смогла что-нибудь ответить, он скользящим движением положил их в рот. Закрыв глаза, он стал посасывать пальцы, касавшиеся ее.
Что вновь привело ее на грань.
— Майкл…
И в это время доставили завтрак.
Когда звук хлопнувшей металлической створки рикошетом отразился от каменных стен, по воздуху разнесся аромат бекона. Майкл выглядел расстроенным.
— Позже, — заявила она.
— Тебе нужно поесть.
— Позже.
— Нет, сейчас. Я… очень изголодался по тебе. Я приду к тебе, когда ты закончишь. — С этими словами он забрал оставленный в коробке у двери поднос, принес его на кровать и растворился в темноте.
Когда утих звон цепи, Клер натянула на себя халат. Трудно представить, что она могла расстроиться после того освобождения, что он только что дал ей. Но с ней именно это и произошло. Она хотела его внутри себя.
Клер приподняла крышку, посмотрела на еду и похолодела.
— Это ленч.
Там был бекон в кише,[17] бокал вина и фруктовое пирожное.
— Ты проспала завтрак, а я не хотел, чтобы ты ела холодную еду.
Господи, ей осталось только полтора дня. При нормальных обстоятельствах это было бы поводом для празднования, учитывая то, что она собиралась выйти отсюда живой так, чтобы суметь потом вернуться за ним. Но тот факт, что сначала она должна была покинуть его, чертовски беспокоил.
