— И поэтому ты не можешь начать занятия в университете? Не понимаю, почему ты должен приносить себя в жертву, — с возмущением сказала она.
— Нет, вы только послушайте эту бунтарку, которая боится сделать шаг за порог собственного дома, — заметил он, поднимая глаза к усеянному мухами потолку и в то же время умело разматывая штуку розовой ткани.
— Но я вовсе не поэтому сижу дома, — сказала сквозь зубы Марта, точно он обвинял ее в чем-то нехорошем.
— В самом деле! — с саркастической усмешкой заметил он. И добавил уже более мягко, поймав ее смущенный взгляд: — Почему бы тебе не поехать в город и не поучиться чему-нибудь?
Она медлила с ответом, глядя на него умоляющими глазами.
— Я знаю, ты еще очень молода, — сказал он, — но ведь ты могла бы устроиться в женском общежитии или снять вместе с кем-нибудь комнату. Разве нет?
Мысль о женском общежитии задела Марту — она только потом поняла, что Джосс сказал это из самых лучших побуждений, — и брови ее насмешливо поползли вверх.
Джосс посмотрел на нее, как бы говоря: «Так какого же черта тебе надо?» И тотчас перешел на официальный тон:
— Не думаю, чтобы у нас нашлось что-нибудь подходящее для тебя. Сходи лучше к Соку, он как раз получил партию новых материй.
— Я уже была у Сока, — жалобно сказала Марта, у нее опять появилось чувство, что она всеми отринута.
— Ну, если у него нет ничего подходящего, так у нас и подавно. — И Джосс снова оперся ладонями о прилавок, приняв позу приказчика, которая так раздражала Марту и казалась ей такой неестественной. Но она продолжала чего-то ждать. Вскоре он снял руки с прилавка и серьезно посмотрел на нее. Он сдавался. — Я все-таки попробую что-нибудь подобрать для тебя, — сказал он наконец, обводя глазами полки. Марта вдруг вспомнила о безвкусной комнате позади лавки, встревожилась и тут же устыдилась своих чувств; в это время Джосс снял с полки штуку белой ткани и грубоватым тоном, в котором невольно проскальзывали нежные нотки, глубоко тронувшие Марту, сказал: — Вот белый. Самый подходящий цвет для молоденькой девушки.
Сразу сообразив, что из этого может получиться прелестное платье, Марта сказала:
— Я возьму шесть ярдов. — Но, судя по его лицу, она поняла, что, должно быть, согласилась слишком быстро, и, чтобы доставить удовольствие Джоссу, принялась ощупывать хрустящую материю, мысленно уже представляя себе, какое она сделает платье. — Я собираюсь на танцы к ван Ренсбергам, — заметила она, сама хорошенько не понимая, зачем это говорит.
