Он отсек ножом боль, затем силой чаши замкнул кровь так, чтобы она больше не изливалась из тела Рафага. Водой из чаши он очистил рану и жезлом вдохнул новое пламя жизни в грудь умирающего. Печатью он закрыл рану, соединив ее края.
Отложив инструменты в сторону, Мъяонель заметил, что его гость пришел в чувство. Так же он понял, что Рафаг узнал его и пытается что-то сказать, но, поскольку он еще был слишком слаб, Мъяонелю пришлось наклониться, чтобы услышать его.
– Это не поможет, – прошептал тот, кто когда-то был бестелесным духом, а теперь умирал, потому что умирала плоть, в которую он был заключен. – Старое волшебство бессильно против пришедших следом за нами… Вот, взгляни сам.
И, покосившись на грудь Рафага, Мъяонель увидел, как медленно, но неуклонно расползаются края раны, являя всю тщету его усилий.
– Кто это сделал? – Спросил Мъяонель.
– Он называет себя Дарующим Имена. Он сумасшедший.
– Из-за чего вы поссорились?
Рафаг горько рассмеялся.
– Не было настоящей причины. Я был слишком горд, а он захотел проучить меня.
– Где я могу найти Дарующего?
– Не ищи его. Твоя магия будет бессильна против него, так же, как и моя. Наше время кончилось. Хозяева небесных сфер отзывают нас обратно.
– Посмотрим, – сказал Мъяонель, ибо верил словам, рожденным в отчаянье, так же мало, как и тем, что произносятся, когда говорящий опьянен радостью.
Однако шли дни, а он так и не смог излечить Рафага. Через семь дней тот, не в силах больше противостоять смерти, покинул свою обескровленную оболочку и ушел из поднебесного мира. Мъяонель отнес на погребальный костер его тело и в тот же день стал собираться в дорогу.
Кроме плаща, который по желанию владельца мог делать его невидимым, невесомым и неуязвимым, и дорожного посоха, который казался всякому магу могущественнейшей вещью, исполненной Силы – но на самом деле таковым не являлся – Мъяонель не взял с собой ничего.
Он долго бродил по дорогам, ведомым только бессмертным, замечая и запоминая перемены, произошедшие с миром. Издалека он видел множество удивительных мест: замок на вершине горы, окруженный силой, в которой соединились пламя и тьма; дворец, поднимавшийся из морской пучины – дворец, состоящий из пены, воды и хрусталя; огромный храм с золотой крышей, парящий над шумным городом. И вот однажды он вступил под сень темного леса и шел по лесу шесть дней, пока не встретил юношу в сверкающих, отполированных доспехах. Заметив его, юноша вынул из ножен меч и преградил дорогу Мъяонелю.
