– Нина, прекрати немедленно, – возмутился мой супруг. – Прекрати, ты что себе позволяешь?!
– Это ты себе позволяешь! – Меня понесло, и я уже не могла остановиться. – Ты на себя в зеркало смотрел?! У тебя ведь уже не только башка седая, но и то, что пониже! Что ты бегаешь как придурок, ей-богу! Скачешь, как конь! Что у секретарши лучше, чем у меня?! Что?! Может, тебе тела другого захотелось? Разнообразия?! Не рано ли ты искать стал это самое разнообразие?! Мы ведь всего год живем! Понимаешь, всего год!
– Нина, прекрати! – Борис раскраснелся, заерзал на стуле. – Прекрати, пожалуйста. Уже проехали…
– Что мы уже проехали?! Дальше сам езжай!
– Ты даже не представляешь, как с тобой тяжело. Мне было бы намного легче, если бы ты была терпимой женщиной.
– Не дождешься. Если хочешь слепить из меня идиотку, которая будет закрывать глаза на твои гулянки и делать вид, что все хорошо, все прекрасно, у тебя ничего не выйдет. Напрасно стараешься. – Я повернулась к сестре, которая крайне некомфортно себя чувствовала, и цинично спросила: – Марина, ты веришь, что у него там уже все седое?
– У кого?!
– У моего кобеля!!!
– Что? – Сестра застыла в оцепенении. По всей вероятности, она просто не знала, что ей лучше всего сделать – смеяться или отчитать меня за столь свободное поведение.
– Я тебя спрашиваю, ты веришь, что у Бориса там все седое? – как ни в чем не бывало повторила я свой вопрос. – Ему на пенсию скоро, а он ведет себя как пацан.
– Во-первых, как пацан он себя не ведет, – рьяно заступилась за моего мужа сестра. – Ни у одного пацана собственной секретарши нет. До нее еще дорасти надо. Во-вторых, твоему мужу до пенсии, как до Киева пешком. Он у тебя мужик в самом расцвете лет. Не понимаю, зачем ты его старишь.
– И не поймешь. Я про пенсию в широком смысле говорю. На пенсию не только на работе уходят, но и в интимной жизни.
– Да ему и в интимной жизни еще рано на пенсию уходить. Ему еще жить да жить, тебя радовать…
– Лучше скажи, что ему трахать да трахать все, что шевелится! – Я встала и демонстративно ушла на кухню. Достав бутылку, налила себе кампари, не забыв кинуть в бокал несколько кубиков льда. Я не сомневалась, что не пройдет и минуты, как на кухне появится мой муж и сделает попытку примирения. Так и случилось. Я посмотрела на него глазами, полными слез, и тихо спросила:
– Зачем ты пришел?
– Чтобы попросить у тебя прощения. Я понимаю, что виноват. Я очень хорошо это понимаю. Видишь, я даже терплю, что ты унижаешь меня перед своей сестрой. Я на все закрываю глаза. Нина, прости меня, ради Бога. Больше такого не повторится.
