Тяжёлый пулемёт в моих руках забился, словно живое существо, дыша красным огнём и яростно отплёвываясь свинцовыми струями. Невзирая на боль в распухшем пальце, на кровь, сбегающую с губы по подбородку, я обрушил на вертлявых демонесс всю мощь грозного оружия Дегтярёва!
Мне одиноко в небе без тебя,
И облака вздыхают, теребя
Край горизонта пёрышком лебяжьим…
Девчонки бросились врассыпную, светящиеся шары, ломаные молнии, мыльные туманы и блистающие цепи разом ударили по нашей маленькой цитадели.
А ты бесцельно бродишь в Эрмитаже –
Среди холстов, портьер, скульптур, картин,
Старинных ваз, свисающих гардин…
Пот заливал глаза, всё смазывалось в мельтешащие цветные круги, а грохот разрывов закладывал уши. Я вцепился в пулемёт мёртвой хваткой и сам не слышал своего голоса:
Лепнины потолочной, стройных стен,
Диан, не преклоняющих колен
Перед мужчиной. Смотришь не дыша…
За моей спиной уже вовсю бушевало пламя, быстро подбираясь к остолбеневшему ангелу. Фармазон крикнул что-то ругательное мне в ухо и кинулся тушить Анцифера. Я даже не отреагировал, я стрелял…
На серебристый свет карандаша
Буше или Гольбейна. А паркет
Хранит твой шаг, как сохраняет след…
Внезапно над сквером вспыхнуло синее пламя, и в вертикальном столбе света уродливо изогнулась девичья фигурка. По-моему, она прокричала: «Умираю-ю-ю!» Потом её тело рассыпалось, синий свет погас. Атака демонесс на мгновение захлебнулась.
Прозрачность неба, где сегодня нет
Тебя. И, кажется, меж строк
Я таю в небе. Пуст и одинок…
Пулемёт вздрогнул и замолчал так неожиданно, что мои руки ещё некоторое время тряслись, а пальцы не хотели разжиматься. Всё исчезло… В немом небе больше не было стройных девочек в мини-юбках, неоновых вспышек, взрывающихся сфер, а тишина казалась настолько незамутнённой, что хотелось заплакать. Хлопая ладонями по дымящимся дырам на балахоне, подошёл недоверчивый чёрт. Фармазон молча посмотрел мне в глаза, облизал пересохшие губы и тихо опустился рядом. Мы так и сидели, спина к спине, вполоборота к раскуроченному подоконнику, тупо разглядывая уже явно бледнеющую луну. Ту самую, во имя которой здесь только что пытались вершить невразумительно-кровавую справедливость…
– Надо было предупредить сэра Мэлори.
– Не надо. Старикан спит и видит сны, его наши разборки не касаются. Ты не поверишь, но в этом Городе всем абсолютно по фигу, что в двух шагах от чьего-то дома идет крутая битва с применением огнестрельного оружия. Каждый вправе выяснять отношения с каждым! Туристическая виза тебя не спасает…
