– Кричат, что поймали вражеского лазутчика.
Ну, наконец-то, хоть так враг проявил себя. А иначе, откровенно гово– ря, становилось скучновато.
Он знал, что лжет себе. Не скучновато, а жутковато. Но ни за что бы в этом себе не признался.
Лазутчика схватили люди Хрока, когда он пробирался от леса к деревне, и хотели сразу же зарубить, но кто-то из галарцев воспрепятствовал. Они знали – пленных, прежде, чем убивать, надо допрашивать. Пленник оказался молодым парнем, лет девятнадцати, не старше, черноволосым, лохматым, загорелым, с круглыми черными глазами, в холщовых штанах и рубахе, с мешком за плечами. Выглядел он насмерть перепуганным и твердил, что звать его Ивальди, что он из этой деревни и ничего плохого не хотел, хотел только взять немного ячменя из своего дома, и больше он ничего не знает. Анарбод велел его высечь перед постоялым двором, что и было исполнено незамедлительно, но избитый парень продолжал кричать, что он Ивальди, и ничего другого не хотел.
Отдохнувший Тевтат вышел на крыльцо, оценил происходящее.
– Ты глуп, Анарбод. Я уважаю твою храбрость и твое усердие, но ты глуп. Какой крестьянин боится порки? Все они одинаковы, что в Круге, что в Галаре. Не так надо с ними разговаривать. А как – давно придумано. Сигват! Разведи огонь в очаге!
– И без того ведь жарко, – проворчал оруженосец, но отправился исполнять приказание.
Тевтат расположился у очага. Никар и Кьяр втащили брыкающегося пленника.
– Ну, ты, как тебя… Ильради…
– Ивальди…
– Отвечай, где все! И откуда сам явился!
– Ничего я не знаю, – тупо сказал парень.
– Так. А ну-ка, возьмите его, подпалите немного. Ногами в огонь.
Как только жар коснулся босых ступней, Ивальди страшно забился в руках державших его солдат и закричал:
– Я скажу! Я все скажу! Не надо!
– Хорошо, повременим. Отодвиньте его от огня. Так где же все люди?
– В Крепости.
– Врешь. С какой стати они подались в Крепость?
– Проклятые разослала гонцов по деревням и велели уходить.
– Значит, все ваши в Крепости?
– Да…
– И ты тоже был в Крепости?
– Да…
– Эй, Кьяр, разгреби угли! Не был ты в Крепости. Никто не шел с той стороны, мы следили, а шел ты со стороны леса. Берите его, ребята…
– Нет! Нет! Не из Крепости! Из леса! Из другой деревни… там, в лесу…
– Очень уж ты, парень, любишь врать, – наставительно сказал Тевтат. Он вовсе не собирался калечить Ивальди – тот мог ему еще пригодиться. Но прерывать допрос он тоже не собирался.
– Сигват, принеси-ка пару ремней покрепче, да закрепи их на той балке…
