Искательница приключений быстро добралась до отеля, приютившего американца Саймона Кливленда. Зная номер комнаты, Анна, не останавливаясь, прошла прямо к лифтам и поднялась на нужный этаж. Был почти час ночи, но она без колебаний постучала. Ей пришлось подождать и постучать погромче еще раз, прежде чем раздался сонный голос:
– Кто там?
– Анна де ла Марре. Мы познакомились сегодня.
Саймон открыл дверь. Волосы всклокочены, синий халат небрежно запахнут, ноги босые – отметила Анна. Большинство мужчин сразу как-то мельчали без верхней одежды, но Саймон в халате, наоборот, казался еще выше и шире в плечах.
– Я вас разбудила? – вроде бы удивилась гостья. – Извините меня, пожалуйста.
И она прошла мимо него в комнату. Саймон остался стоять у двери, недоуменно глядя ей вслед.
– Послушайте, княгиня, я понятия не имею, почему вы здесь, но…
– Я пришла поговорить с вами, – заявила, улыбаясь, Анна.
Гостиная была просторной и нарядной. Через приоткрытую дверь виднелась спальня.
– Никогда не была в этом отеле, – заметила Анна светским тоном. – Здесь удобно?
– Очень. – Саймон закрыл дверь и повернулся к ночной гостье, приглаживая волосы. – В вашей стране не принято звонить и предупреждать о визите?
Анна приподняла брови.
– Нет. А что, надо было?
Саймон изумленно покачал головой.
– Так что вам угодно, княгиня?
А княгиня была уверена, что Харриет обвела янки вокруг пальца, как, впрочем, и всех остальных, но хотела, чтобы Саймон это подтвердил. Пристально разглядывая его, она придала своему лицу выражение крайней озабоченности, отчасти искреннее.
– Я здесь от имени моей семьи. Хочу принести вам наши самые глубокие извинения, господин Кливленд. Мы сожалеем, что с вами так обошлись, но, видите ли, никто не знал, что Харриет Этелдред самозванка, обманом проникшая в наш дом. Мы, естественно, сначала подумали, что вы чем-то оскорбили ее. А позже выяснилось, что эта особа намеренно спровоцировала неприятный инцидент. – Анна говорила убедительно, как человек, имеющий неопровержимые доказательства.
Она замолчала, затаив дыхание, и, к ее несказанному облегчению, Саймон произнес, правда, с явной неохотой:
– Да, конечно, но, наверное, у нее были на то веские причины. Я надеюсь, вы не вышвырнули ее вон при всех?
– Нет-нет, но вы, очевидно, были сильно раздосадованы, мистер Кливленд. Такое унижение! Почему вы смолчали? Если бы вы объяснили, то…
– Мне стало жаль ее, – признался Саймон. – Она, похоже, неплохая девушка, хоть и явилась на прием незваной.
